Российские банки ослабили свои позиции в рейтинге тысячи крупнейших кредитных организаций мира, который ежегодно публикует журнал The Banker. Директор аналитического департамента компании "Альпари" Александр Разуваев ответил на вопросы ведущей "КоммерсантъFM " Светланы Токаревой.
Фото: Кирилл Кухмарь, Коммерсантъ / купить фото
Сбербанк опустился в списке с 33-го на 43-е место, ВТБ — с 66-го на 80-е, Газпромбанк — со 123-го на 169-е. При этом отмечается, что капитал российских банков в долларовом выражении из-за ощутимой девольвации рубля сократился на 30%.
— Насколько в целом важен данный рейтинг для банков?
— Конечно, это прежде всего, пиар, но когда принимаются решения о покупке еврооблигаций, о каких-то кредитах, то это тоже имеет значение, потому что размер капитала — это ключевой показатель для любого банка. Понятно, что сейчас наши финансовые компании фактически отрезаны от западных рынков капитала, но это не вечно. Соответственно, с какими показателями мы подойдем к моменту открытия кредитного окна, для нас будет иметь очень серьезное значение.
— Значит ли это, что данная информация в целом предназначена для внутреннего пользования банков?
— На самом деле, посмотреть, на каком месте ты в мире, всем интересно. Пока, действительно, это никакой практической пользы не несет, или, наоборот, практических потерь от этого рейтинга нет. Но, как я уже сказал, как только внешнее финансирование станет возможным, места, которые занимают наши банки, будут иметь значение с точки зрения возможности привлечения ресурсов и, конечно, ставки.
— Причины ослабления позиции российских банков лежат исключительно в политическом поле, или есть еще и другие?
— Основная причина — это девальвация, они справедливо меряют все в долларах, должен быть общий эквивалент. Что касается других показателей, которые повлияли на капитал, это падение финансового рынка и отток каптала. Конечно, это тоже отрицательно сказались, хотя, как мы видим, Сбербанк не так сильно просел, и, несмотря на сложную ситуацию в российском банковском секторе, по итогам прошлого года Сбербанк не только не обращался за помощью к государству, но и заплатил дивиденды. Хотя, конечно, они были намного меньше, чем раньше.
— В целом как вы оцениваете состояние российской банковской системы на данный момент?
— С моей точки зрения, банки, которые завязаны либо на государство, либо на крупные промышленные корпорации, им, конечно, ничего не угрожает. Более того, они в итоге выиграют от концентрации капитала. А банки, которые работают на свой страх и риск, они серьезно рискуют. Ясно, что количество банков в России будет сокращаться, мы постоянно видим, что ЦБ отзывает лицензии, два-три банка, медленно, но постоянно.
— Сейчас банки начинают кредитоваться в Китае. Как вы считаете, этот рынок способен заменить западный рынок кредитования, или же ему до него еще очень и очень далеко?
— С моей точки зрения, только в перспективе 10-15 лет. Я надеюсь, к тому времени санкции отменят. И опять-таки китайский рынок — это все-таки для наиболее крупных российских банков, завязанных на правительство, завязанных на кредитование российского экспорта в Китай. В свое время даже средний российский банк, относительно небольшая финансовая компания без проблем могли привлечь дешевые деньги на Западе, что, конечно, было выгодно и акционерам банка, и клиентам банка.
— Насколько сейчас серьезно ужался капитал российских банков, можно какие-то цифры обозначить?
— Если в долларовом выражении, то достаточно серьезно, действительно, процентов на 30. Если в рублевом выражении, то мы не видим, конечно, такой просадки, но надо прекрасно понимать, что это статистика. Мы видим, как число банков уменьшается, соответственно, если мы берем статистику по живым банкам, вроде не так все плохо. А если учитывать те банки, которые теряют лицензии, там все будет намного хуже.
— По вашим ощущениям и по вашим прогнозам, это просадка усилится в дальнейшем?
— Я думаю, что все будет зависеть от курса рубля, прежде всего. Если рубль до конца года останется примерно на текущих уровнях, то по итогам этого года просадка будет достаточно слабой, но она будет, конечно. Если же нефть опять упадет или еще какой-то негатив будет, прежде всего, военно-политический, то просадка может быть также достаточно серьезной.