Выставка современное искусство
Фото: Коммерсантъ / Петр Кассин / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Петр Кассин / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Петр Кассин / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Петр Кассин / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Петр Кассин / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Петр Кассин / купить фото
В ММСИ заработала выставка "Архив М", гигантская ретроспектива Владислава Мамышева-Монро — с фотографиями, медиаартом, картинами, "расцарапками" и, может быть, слегка избыточным количеством документальных материалов. Рассказывает МАРИНА АНЦИПЕРОВА.
Особняк ММСИ на Гоголевском превратился во временный музей Мамышева-Монро. Выставку называют "наиболее полной версией художественного наследия", и с этим не поспоришь: экспонатов здесь размещено столько, что для них даже не хватило основного здания и пришлось открывать дополнительный корпус во внутреннем дворе.
Делать масштабную ретроспективу директор ММСИ настойчиво предлагал художнику еще при жизни, но этого так и не случилось — успели прозвучать только общие идеи авторского замысла. Воплощать эти идеи пригласили Елену Селину, с которой художник проработал много лет, и своей главной задачей она решила представить проекты так, как Мамышев-Монро хотел бы показать их сам. Поэтому воля художника повсюду, как в пространствах, так и в сопроводительных записках: ремарки по периметру напоминают, что все политические домыслы случайны, а лица известных политиков — просто игра с геометрическими формами и символами, которые "случайно закрепились за ними в сознании миллионов"
Здесь много сентиментального — игрушки, бижутерия, фотографии, отдельный зал для друзей, в которых художник охотно перевоплощался (от Виктора Цоя до Айдан Салаховой). В какой-то момент кажется, что рассматриваешь семейный фотоальбом — люди повторяются, многие материалы не подписаны. Все вместе, конечно же, прежде всего дань памяти художнику и его маленькое воскрешение. На открытие приходят как близкие, так и случайные друзья по фейсбуку: вне зависимости от формы приглашения всех пропускают без лишних вопросов ("На выставку меня пригласил Мамышев-Монро, сам художник! Кто-то продолжает вести за него фейсбук, как будто бы он еще жив — и пригласил меня в интернете",— говорит одна из девушек в зале).
Своим масштабом выставка прекрасно проясняет масштаб работы Монро и его разносторонность, но в сухом остатке вместо целостного образа оставляет фейерверк. Работы в технике "прокраски и процарапки" следуют из зала в зал, великолепный комикс про Тинтина рифмуется с политической серией про Путина ("Помятай про газ"), "Сказки об украденном времени" — с "Россией, которую мы потеряли", но проследить за общей логикой творческого пути Мамышева-Монро неопытному зрителю будет непросто. Здесь много замечательных находок: законченные и незаконченные работы разнесли по двум отдельным зданиям, каждый зал действительно может работать как самостоятельное пространство, а отдельного упоминания заслуживает архив из 2 тыс. фотографий художника от пола до потолка — со всеми мыслимыми и немыслимыми перевоплощениями.
"Архив М" вертится вокруг как известных, так и нигде еще не показанных серий ("Барби", "Психо", "Иван Грозный"). Каждая серия работ оформлена как вполне себе отдельная выставка — с поддержкой из различных вариаций на ту же тему (склонность повторять удачные произведения была одной из характерных особенностей художника), дополнительных материалов, закадровой съемки. Самодостаточность залов впечатляет, но одновременно сильно отвлекает внимание: экспозиция постоянно сбивается в своем ритме — белые залы на первом этаже прерывает стилизованное церковное помещение и книжный магазин, на стенах второго корпуса то расцветают огромные цветы, то материализуется ванная. С одной стороны, получается более чем прекрасная иллюстрация спонтанности художника и его разноплановости — с другой же стороны, ретроспектива называется "Архивом", а от архива волей-неволей ждешь строгой систематизации. Здесь же со структурой каждого зала еще нужно разобраться, а в идеале — подготовиться: нам то показывают вместе работы одного периода, то подбирают работы на избранную тему, то отдельно выставляют работу с ее окружением, то предлагают заняться набором документов — плюс у каждого зала есть собственная смысловая линия, композиция и способ передавать акцент.
При этом выставка в полной мере решает свою главную задачу: институализировать Мамышева-Монро как одного из ярких феноменов российского искусства во всех его проявлениях — от процарапки фотографий до бесконечного перевоплощения. В конечном счете получилась такая идеальная выставка для поклонников, где каждый найдет свою любимую работу и сможет внимательно изучить, как она создавалась. Побочным эффектом педантичного изобилия документации становится размышление о природе современного искусства: выставка стирает границу между полноправным произведением искусства и его сопроводительным материалом, между произведением и процессом производства — точно так же как и сам Мамышев-Монро стирал границу между искусством и жизнью.