Бизнес заинтересован в стабильных тарифах в энергетической сфере на ближайшие пять лет. Об этом в интервью "Коммерсантъ FM" заявил председатель правления Федеральной сетевой компании Единой энергетической системы Андрей Муров. Он беседовал с экономическим обозревателем радио новостей Олегом Богдановым.
Фото: Евгений Павленко, Коммерсантъ
— Какие у вас впечатления от форума? Какие у вас есть интересные наблюдения?
— Впечатления очень положительные. Я пришел с панельной дискуссии по поводу точек развития регионов. Обсуждали, каким образом инфраструктура должна подводиться к территориям опережающего развития в частности, про специфику текущего момента, про реализацию наших программ и, соответственно, разграничение ответственности. Я считаю, что был очень хороший дискуссионный разговор, который нам поможет, в том числе, в реализации наших проектов.
— Какие бы проблемы вы выделили в текущей обстановке? Первый и второй кварталы прошли, можно сделать какие-то выводы. В отрасли какая основная проблема, с вашей точки зрения, существует сейчас, финансовые, может быть, что-то еще?
— Безусловно, это связано, конечно, с тарифным регулированием. Как вы понимаете, для нас как для компании, которая основную часть своей выручки получает от тарифного дохода, от тарифа на передачу, безусловно, для нас важны долгосрочные, прозрачные и, самое главное, постоянные тарифы. Если бы они не менялись с точки зрения их уменьшения, заморозки и так далее, либо, по крайней мере, на какой-то период было абсолютно точно понятно, что они не изменятся в ближайшие три-пять лет, а лучше пять на период регулирования, то мы можем сказать, что даже в текущей ситуации мы готовы работать по тем тарифам, которые есть на сегодня.
Они позволяют получать прибыль и реализовывать те проекты, которые заложены в нашу инвестиционную программу, потому что обратная сторона низкого тарифа, сами понимаете, — недофинансирование. А учитывая то, что на сегодня внешнее заимствование достаточно высоко по ставкам, мы, конечно, говорим, в первую очередь, уже о том, что надо дополнительно искать источники.
— То есть источник снижения инфляции — в тарифах, не сильно там много найдут, я так понимаю?
— Для нас важно, конечно, и снижение инфляции. У нас есть длинное заимствование у государства пенсионных денег под так называемую ставку ИПЦ+1, соответственно, чем выше инфляция, тем, соответственно, нам надо будет больше тратить денег даже на обслуживание таких длинных денег.
— Понятно. Здесь российские структуры, финансовые, прежде всего, сориентированы на внутреннее фондирование. В этом отношении вам кто больше помогает, ЦБ?
— Нет, мы в основном работаем с государством в формате получения денег под наши облигации пенсионных денег. Так, в частности, в этом году мы получили от ВЭБ 40 млрд руб. на нашу инвестиционную программу. Это как раз я говорил про длинные деньги, на 30 лет.
— Я имел в виду Центральный банк с политикой процентных ставок.
— Центральный банк просто осуществляет соответствующую кредитную политику, через которую уже банковская система начинает либо ускоряться, либо иметь какие-то текущие иные варианты своего развития. Но здесь очень важно сказать, что мы говорим не только о таком формате, мы говорим о формате Фонда национального благосостояния.
Мы запрашиваем порядка 50 млрд руб. на проект энергоснабжения БАМа, Транссиба по повышению пропускной способности. Мы говорим о государственных гарантиях под проектное финансирование по так называемому постановлению 10.44, которое активно сегодня применяется, и мы считаем, что у нас есть все шансы поучаствовать в подобного рода форматах.
— Насколько эти деньги дорогие по отношению, допустим, к тем же западным источникам фондирования, которые до этого были?
— Мы не привлекаем непосредственно. У компании ФСК здесь есть плюс. В нашем кредитном портфеле нет никакого прямого банковского кредитования, поэтому у нас все через облигации, через длинные облигации. Поэтому говорить о привлечении западных денег на сегодня, как вы понимаете, практически такая возможность напрямую отсутствует, именно о длинных деньгах речь идет.
Наши проекты — это всегда очень длинные, я имею в виду не с точки зрения реализации, средний срок реализации нашего строительного титула — два-три года в зависимости от класса напряжения. Тем не менее, сроки окупаемости могут быть пару десятков лет, поэтому, конечно, нам нужны, естественно, длинные деньги, а о них на сегодня говорить, о западном привлечении по известным причинам невозможно.
— С точки зрения минимизации издержек, что в этом направлении вы будете делать, и будут ли менять дивидендную политику?
— Это на сегодня приоритет №1, этой действительно поставлено, если так можно обывательски высказаться, на флаг. Это действительно борьба не только с внутренними издержками с операционными, а, естественно, очень важно — это снижение инвестиционных издержек. Кстати, мы совсем недавно провели очень неплохой внешний бенчмаркинг. У нас есть два его варианта: у нас есть внутренний бенчмаркинг, мы его проводим между нашими филиалами, чтобы подтягивать условно-отстающих к лучшим практикам и давать им стимул, самое главное, именно подтягиваться к этому.
— У вас есть такие образцы, да?
— Безусловно, но самое главное, что мы сравнили себя с зарубежными аналогами по основным показателям, которые волнуют потребителей, например, надежность и качество, и мы в числе лидеров, однозначно в числе лидеров. У нас среднее отключение в сети — порядка четырех минут при аналогах за рубежом от часа и выше. Но это говорит о том, что у нас есть некая, в том числе и избыточность, повышенная избыточность инфраструктуры, которая зависит тоже не от нас. Это требование системного оператора по надежности, и это тоже большой и серьезный отдельный разговор.
Но самое главное — эффективность с операционной точки зрения. Мы очень хорошо отработали в прошлом году. Если при директиве правительства снижать операционные издержки до 15% в 2017 году к 2012 году, то за прошлый год мы достигли снижения на 21%. Это, безусловно, работа как с персоналом, это работа с административными расходами, в общем, практически по всему фронту.
— То есть эта работа интенсивно ведется у вас?
— Да, безусловно.
— Пожелаю вам успехов, удачи в непростое время в непростом деле.