Олег Зыков о том, что делать с людьми из группы риска: "Группа риска — это все, кто рискует разрушить себя с помощью разрушительного поведения. Меня прежде всего интересуют те люди, которых провоцировали к тому, чтобы они стали неотъемлемой частью наркооборота. Это люди, которые имеют определенные проблемы, которые спровоцировали их на то, чтобы начать употреблять наркотики. Дальше ФСКН их арестовывает, этих, как Иванов сказал, "пабло эскобаров", с тремя дозами в кармане, и сажает на семь-десять лет в тюрьму. И таких, как вчера мы выяснили, больше 1 млн человек. Это обычные люди, у которых в силу каких-то причин были найдены наркотики в кармане в объеме трех доз.
Понятно, что это не есть хорошо, что нельзя с собой наркотики носить. Но очень плохо сделать из этого человека, из этого пацана, Пабло Эскобара. Потому что по законам психологии через семь лет человек уже не меняет свою криминальную сущность, ведь, как известно, тюрьма имеет определенную нравственную основу или, как хотите, безнравственную основу. "Не верь, не бойся, не проси", — вы, наверное, слышали эту формулу? И если проследить судьбу всех наиболее отъявленных негодяев, то они все с малолетства начинали, это всегда так и никак по-другому. Только в детстве исковерканная психика формирует маньяков, в том числе такого криминального свойства, которая потом организует криминальное поведение и мышление всех остальных. При этом, выходя из тюрьмы, этот человек — не просто носитель криминального мышления, он человек, который обречен судьбой вовлекать в это криминальное мышление весь окружающий мир, иначе он просто не выживет сам. Это способ его выживания. Наркоманы не из интернета берутся, это Яровая глубоко ошибается, — это результат тех человеческих отношений, которые складываются в обществе. И прежде всего в результате того, что у нас огромное количество людей, выходя из тюрьмы, не имеют никакой возможности реализоваться. Поэтому эффективная наркополитика в этом смысле — это все сделать, чтобы, во-первых, он не попал в тюрьму, даже нарушив закон, а если уж он вышел из тюрьмы, что-то такое сделать, чтобы он не стал рецидивистом и не повторил правонарушение".
О пробации: "Пробация — это юридический термин, который предлагает создать службу, которая делает все, чтобы человек, который споткнулся, не попал в тюрьму. Сейчас в нашем государстве развиваются альтернативные методы наказания, слава богу, у нас достаточно много правильных законов в этом смысле принято. Они технологиями не насыщены, они продекларированы. Декларация правильная, теперь бы еще насытить это содержанием. У нас есть некий жалкий прообраз этой службы, называется "уголовно-исполнительная инспекция", вот она и должна заниматься человеком на входе в тюрьму, чтобы он туда не вошел, и на выходе, если уж он там посидел. Здесь включаются разные элементы, сопряженные с пониманием биопсихосоциодуховных процессов, связанных с зависимостью. Если мы не предлагаем влиять на все эти элементы, то мы не получаем хорошей реабилитации, и у нас не будет хорошей пробации".
О курящих марихуану: "Значительная часть людей, употребляющих каннабис, — это абсолютно латентная группа, про которую мы по формальному признаку ничего не знаем, они тихо сидят и шмаляют у себя на кухне, и вполне себе социально адаптированы, и слава богу, и пусть они будут социально адаптированы. Но при этом с точки зрения нашего закона они наркоманы, нехорошие. Поэтому сколько у нас наркоманов, один бог ведает".
О российских реабилитационных центрах: "Сегодняшняя ситуация, когда вдруг наплодилось огромное количество реабилитационных центров, при ближайшем рассмотрении заставляет нас понять, что в основном они созданы бандитами. У нас была организация "Преображение России" — это порядка 400 центров. Эта организация была создана кемеровскими бандитами, их посадили, кстати, но не за плохую реабилитацию, а за то, что они людей убивали. И там они использовали рабский труд маргинальных слоев населения. То есть люди выходят из тюрьмы, а им говорят: "Бесплатно приходи к нам, мы тебя полюбим". Ну и любили как умели. С точки зрения бандитов это система, потому что у государства нет механизма помочь человеку после тюрьмы, а у бандита есть, используя его рабский труд. Организацию закрыли, то есть она перестала быть централизованной, а сами центры никуда не делись, они продолжают существовать с разными названиями. Их что ли финансировать, бандитов финансировать? Вот про это вчера был президиум Госсовета.
О главных направлениях в борьбе с наркоманией: "Надо любить и уважать наших собственных детей, их чувства, и с ними пытаться взаимодействовать, не пытаясь их загонять в какие-то идиотские поведенческие рамки. Второе, и это главное, — надо сделать так, чтобы люди не попадали в тюрьмы, а если уж они туда попали, не стали рецидивистами, помочь им в жизни, когда они выходят".