Алексей Улюкаев считает возможным продление продовольственного эмбарго. Глава Минэкономразвития отметил, что это возможно в качестве симметричного ответа на сохранение санкционного режима Евросоюза в отношении России. Главный аналитик управляющей компании "Ронин Траст" Андрей Верхоланцев ответил на вопросы ведущего "Коммерсантъ FM" Максима Митченкова.
Фото: Дмитрий Азаров, Коммерсантъ / купить фото
При этом Улюкаев выразил сомнение по поводу введения Москвой ограничений в других отраслях в ответ на политику ЕС. Послы Европейского союза 17 июня договорились продлить экономические санкции против России до конца января 2016 года.
— Как вы считаете, насколько мешает на данный момент продовольственное эмбарго Европейскому союзу?
— Безусловно, оценки уже звучали не раз, это вносит некоторый дискомфорт, в частности, выливающийся в том, что, например, в Германии ускорились темпы дефляции, поскольку необходимость искать новые рынки заставила снижать цены на внутриевропейском рынке. Но я не думаю, что это проблема достаточно серьезная и оказывает сильное воздействие на экономику Евросоюза. В целом, безусловно, влияние на динамику цен в России это оказало большое.
— Поясните, в России какой был эффект?
— Если я не ошибаюсь, Центральный банк приводил оценки влияния данных санкций порядка двух или трех процентных пунктов. Данный эффект был равен эффекту от девальвации в своем влиянии на рост цен за прошедший период после введения этих контрсанкций.
— Несмотря на то, что это эмбарго больше бьет по нашим гражданам, мы санкции сохраним?
— Дело в том, что сейчас за счет того же эффекта базы достаточно высокой, данный эффект отчасти снивелировался, и поэтому ожидать какого-то продолжающегося столь же негативного влияния, наверное, уже не стоит. То есть экономика в какой-то степени адаптировалась, и, наверное, на основании этого господин Улюкаев сделал предположение о возможном сохранении этих санкций.
— Это решение, понятно, политическое, но, может быть, оно в какой-то степени экономическое, и нам невыгодно сейчас эти санкции отменять для того, чтобы поддержать отечественного производителя?
— Достаточно сложный вопрос, наверное, здесь нужно смотреть больше на развитие в целом инвестиционной среды, снижение стоимости ресурса, что позволило бы запустить с одной стороны и инвестиционные процессы в промышленности, и, с другой стороны, нужно работать над тем, как повышать спрос со стороны населения, заботиться о повышении доходов.
— А в какой отрасли сейчас с учетом санкций, взаимных санкций в нашей стране наблюдается наибольший дефицит?
— Первое, что приходит на ум — скорее всего, продукция растениеводства, различные овощи и фрукты, особенно по тем позициям, которые в России в силу климатических причин не произрастают, наверное, пострадали больше всего, и цены на них выросли сильнее.
— Та же рыба, наверное, — все кричат, что у нас мальков собственных нет, и выращивать их никто не может.
— Возможно, и эта сфера также оказалась под негативным влиянием от этих санкций.
— А импортозамещение в этих отраслях состоится, вообще, как-то мы выйдем из этой ситуации самостоятельно?
— Я думаю, что в части растениеводства, наверное, бывшие республики Советского Союза могли бы внести свой вклад, я думаю, что уже вносят по поставкам той же плодоовощной продукции. И, наверное, данные производители в какой-то степени выиграли. Конечно, действие санкций сказывается на потребителе в России, уменьшается выбор.