Запасов традиционной нефти России хватит на 30-40 лет. Но при текущем уровне добычи. Об этом в интервью газете "Комсомольская правда" заявил министр природных ресурсов Сергей Донской. Ведущий эксперт Союза нефтегазопромышленников России Рустам Танкаев ответил на вопросы ведущей "Коммерсантъ FM" Светланы Токаревой.
Фото: Евгений Переверзев, Коммерсантъ
При этом Донской отметил, что в прогнозе не учитываются так называемые "нетрадиционные запасы". Например, нефть из баженовской свиты в Западной Сибири. С учетом подобных месторождений Россия обеспечена сырьем надолго, уверен глава Минприроды.
— Скажите 30-40 лет — это много в данном случае?
— Если сравнивать с другими странами, то это очень много. Обеспеченность запасами у других государств значительно ниже, и в этом смысле, конечно, можно было бы считать Россию лидером. Но здесь есть очень много разночтений и лукавства.
— Каких именно?
— У нас учитывается обычная нефть только и больше ничего. Мировым лидером по запасам, который сейчас признает мировая статистика, является Венесуэла: там запасы составляют почти 44 млрд тонн нефти, но на 75% этих запасов составляют битумы фактически. У нас их вообще не учитывают в запасах. Второе место занимает Саудовская Аравия с 73 млрд тонн, но там есть своя особенность. Территория Саудовской Аравии очень хорошо изучена, во-первых, прироста запасов серьезного ожидать не приходится. А во-вторых, эта цифра вызывает очень большие сомнения, потому что она держится на этом уровне уже очень давно. А добыча в Саудовской Аравии, как известно, очень высокая. В Канаде также уровень запасов обеспечивают в основном битумы, то есть битуминозные пески.
— А если мы будем учитывать эти битумы, то какова ситуация, насколько лет хватит?
— Если мы будем учитывать битумы, если мы будем учитывать сланцевую нефть, которую учитывают американцы, то у нас будет не пятое место в мире, как сейчас считает мировая статистика, а первое. Причем с огромным отрывом. Сейчас у нас считается, что 21 млрд тонн извлекаемой нефти, а если мы учтем нетрадиционную нефть, то у нас будет 62 млрд тонн.
— Главное, что мы это знаем, правда ведь?
— Конечно, мы это знаем прекрасно. И, к сожалению или к счастью, может быть, это и хорошо. Об этом знают все, об этом знают и наши западные коллеги, поэтому такой большой интерес к российской нефтянке проявляют западные компании.
— Министр говорит о баженовской нефти в Западной Сибири — это наш главный резерв?
— Нет, конечно, это один из важных источников, но далеко не главный. У нас, безусловно, есть большие месторождения такой битуминозной нефти, как в поясе Ориноко в Венесуэле, например, Оленекское месторождение. У нас есть огромные потенциальные ресурсы шельфа. Поэтому говорить о том, что баженовская свита главная, нельзя. Есть, например, Доманиковая свита в уральской нефтегазоносной провинции, то есть такого рода источников нетрадиционной и традиционной, кстати говоря, нефти тоже, у нас довольно-таки много.
— Если говорить о нетрадиционной нефти, то насколько успешно сейчас разрабатываются эти месторождения?
— Там довольно высокая себестоимость добычи. В среднем она сейчас составляет порядка $50 за баррель. При том уровне цен, который сейчас установился на мировом рынке, добывать эту нефть нерентабельно. На это и бьет Саудовская Аравия, когда старается максимально увеличить поставку нефти на мировой рынок и сбить цены. Как известно, добыча такой нетрадиционной нефти в Северной Америке, в Канаде и в Соединенных Штатах, стала падать сейчас. В Соединенных Штатах пока она падает незначительно, но сами по себе технологические процессы, которые связаны с добычей такой нефти, почти на 70% уже свернуты. То же самое примерно происходит и в Канаде.
— Да, Сергей Донской также сообщил, что все будет зависеть от технологий, которые постоянно развиваются, что он имеет в виду? Насколько у нас технологии развиты?
— Сами по себе технологии, которые применяются при добыче нетрадиционной нефти, у нас достаточно хорошо известны. У нас нет техники, которая необходима для такой добычи. К сожалению, мы ее в течение последних почти 20 лет закупали в основном в Соединенных Штатах, ну и в некоторых других странах. Сейчас надо восстанавливать производство этой техники. Кстати говоря, в советское время ее производили. И сам по себе процесс гидроразрыва пласта был разработан именно в Советском Союзе. Но потом, во время нашего тяжелого кризиса, когда произошел распад Советского Союза, когда у нас были закрыты очень многие заводы, у нас эту технику вывели из производства вообще. Сейчас надо восстанавливать. Насколько я знаю, ее восстанавливают.
— А какие основные проблемы у нас в нефтедобыче существуют, над чем надо особенно работать?
— Во-первых, очень большой резерв у нас — это повышение нефтеотдачи. Дело в том, что у нас конечный коэффициент извлечения нефти сейчас составляет 0,38 в России. В мире, во многих развитых странах он составляет 0,7. Если у нас просто повысить коэффициент извлечения нефти, то запасы наши увеличатся до уровня Венесуэлы, то есть мирового лидера, без всяких нетрадиционных запасов, просто за счет улучшения технологий. И у нас есть месторождения, где достигнуты такие конечные коэффициенты извлечения, например, крупнейшая Волго-Уральская провинция — Ромашкинское месторождение в Татарстане. Ничего такого хитрого тут нет, просто надо работать как следует, и все.