Лидеры стран G7 отменят санкции против России только в том случае, если Москва будет соблюдать минский протокол. Об этом говорится в коммюнике по итогам саммита. Вместе с тем участники встречи не исключили возможность ужесточения ограничительных мер в случае эскалации конфликта в Донбассе. Обозреватель отдела внешней политики издательского дома "Коммерсантъ" Максим Юсин ответил на вопросы ведущей радио новостей Анны Казаковой.
Фото: Wolfgang Rattay , Reuters
— Как вы считаете, каков главный итог этого саммита?
— Главный итог этого саммита в отношении нас — это то, что никаких сюрпризов не было. Подтверждено то, что было очевидно для всех: во-первых, что санкции будут продлены, и сейчас в коммюнике, в G7 об этом довольно четко было сказано, и Меркель, и Олланд в таком духе высказались, что до конца года санкции будут продлены.
Но в то же время, несмотря на последние обострения, несмотря на то, что во вторник случилось вокруг Марьинки, разговоры об ужесточении санкций носят чисто теоретический характер. Санкции будут ужесточены в случае серьезного нарушения именно со стороны ополченцев минских соглашений, то есть назовем вещи своими именами: если начнется наступление на Мариуполь, тогда санкции будут ужесточены, а это мы итак знали. Эти правила игры были четко прочерчены еще много месяцев назад, поэтому никаких сюрпризов, а в нынешней ситуации это уже не так плохо.
— А может Москва сделать что-то для того, чтобы не допустить эскалации конфликта?
— Может: не поддаваться ни на какие провокации, потому что эскалация конфликта и ужесточение санкций — это не в интересах Москвы, Москва это понимает. Но есть люди со стороны Донецка и Луганска, у кого своя логика, кто вполне может быть заинтересован в том, чтобы втянуть Москву в противостояние, чтобы поставить ее перед фактом, чтобы начать наступление, спровоцировать западные санкции, спровоцировать Путина на жесткую эмоциональную реакцию. И потом уже отступать будет поздно: ввязались в схватку — чего уж тут отступать, надо брать Мариуполь. Нам надо не поддаваться этой логике и воздействовать на те горячие головы в Донецке и Луганске, которые с этой логикой не согласны, потому что мы в случае обострения военных действий потеряем больше всех.
— Меркель заявила о том, что G7 нуждается в сотрудничестве и кооперации с Россией для решения международных конфликтов. Что означают эти заявления: Запад хочет пойти на диалог с Москвой, но занял какую-то принципиальную позицию?
— А он идет на диалог с Москвой, диалог продолжался, он даже в последние месяцы оживился, когда госсекретарь Керри, удивив многих, прилетел в Сочи, поэтому в данном случае подтвердили то, что уже несколько месяцев как осуществляется. Диалог с Москвой необходим: без Москвы очень сложно будет решить иранское ядерное досье, без Москвы очень сложно будет найти какое-то взаимоприемлемый выход из сирийского тупика. Москва очень во многих горячих точках Западу нужна, и Ангела Меркель, будучи реалистом, это подтвердила и четко обозначила. И хорошо, что эта мысль прозвучала, потому что даже среди участников G7 были такие горячие головы и эмоциональные товарищи, как премьер-министр Канады Харпер, который, если бы ему дать волю, выступал примерно в таких же радикальных позициях, как украинское руководство. Но, как выясняется, Харпер остался там в меньшинстве, потому что были противостоящие ему сторонники более умеренной линии — та же Меркель, Франсуа Олланд, японский премьер-министр, итальянский премьер-министр. Они в какой-то степени задали тон, а президент Обама, тоже не будучи ястребом по своей натуре, в итоге склонился к этой умеренной группе.
— Каков ваш прогноз, как будет развиваться ситуация, будет ли наступление на Мариуполь?
— У нас даже сейчас в редакции идут ожесточенные дискуссии на эту тему, и 50:50 где-то голоса разделились. Я считаю, что все-таки его не будет, этого наступления, и прагматизм возьмет верх, твердый расчет, потому что мы потеряем в случае этого наступления больше всех. Но есть люди, которые более тесно, чем я, общаются с донецкими кругами, с луганскими, они считают, что наступление будет, и такая угроза существует.
Но то, что произошло в начале июня в Марьинке, должно горячие головы остудить по обе стороны линии фронта, потому что слишком кровопролитными оказались эти бои, слишком тяжелые итоги с обеих сторон. И та, и другая сторона преуменьшает свои потери, но если почитать военных аналитиков, и киевских, и связанных с Новороссией, можно сделать вывод, что сейчас, как показали бои за Марьинку, любое изменение линии фронта будет давать ценой таких тяжелейших потерь, что и тем, и другим это выдержать будет сложно, особенно Донецку с Луганском, потому что у них человеческие ресурсы по определению меньше. Очевидно, какую-то роль будут отпускники играть в этих военных действиях, но все-таки в основном потери будут нести местные люди, а у них человеческие ресурсы нельзя назвать неограниченными, поэтому им очень тяжело еще две-три-пять таких Марьинок выдержать. Это еще одна из причин, почему в итоге может продолжиться нынешнее состояние на линии фронта, заморозка которой сейчас, на данный момент, представляется наименьшим злом.