Город близоруких
О книге Патрика Модиано «Катрин Карамболь» и других книжных новинках для детей
На обложке детской книги Патрика Модиано стоит маркировка «6+» и рекомендация «для младшего школьного возраста». А по иллюстрации, нарисованной Жан-Жаком Семпе, можно предположить, что герой книги — очередной малыш Николя, только в юбке. Но на самом деле тут совсем нет той хулиганской, анархистской природы детства, которую обычно воспевают французские детские писатели. Если не считать того, что герой и рассказчик здесь — маленькая девочка, перед нами тот же самый взрослый Модиано, за открытие которого мы так безмерно благодарны Нобелевской премии по литературе.
Все свои книги Модиано пишет о прошлом. Точнее, о некотором моменте или сюжете, к которому сводится вся жизнь героев. Они переживают его вновь и вновь, не в силах постигнуть до конца, выбраться из ловушки памяти, бродят по тем же улицам, не находя домов, в которых были вчера. Эта странность, призрачность мира становится тем более осязаемой, когда по нему ходит маленький ребенок, причем ходит в своей памяти — книга рассказывает о нескольких годах, которые Катрин проводит вместе с отцом в Париже, прежде чем эмигрировать к маме-балерине в Америку. Этот мир никогда не будет до конца разгадан, в нем все всегда будет оказываться не тем, что есть на самом деле — так, русская учительница балета, у которой занимается Катрин, на деле оказывается изображающей русский акцент француженкой, а обожаемый ею отец — веселым махинатором, но все это правда, которую маленькая Катрин, может, и знает — но не видит.
Факт всегда отступает у Модиано перед важностью самого переживания. Правда не имеет значения — и близорукие Катрин и ее отец символически подчеркивают это, снимая очки, когда хотят отгородиться от реальности. Катрин и балетом начинает заниматься именно потому, что во время занятий нужно снимать очки, и тогда возникает новый мир, «самый призрачный, туманный и мягкий». Стоит надеть очки, как волшебство пропадает, но резкость далекого, призрачного детского мира, в который уже взрослая Катрин заглядывает 30 лет спустя, уже не навести никакой оптикой. Чем дальше отстоит наблюдатель, тем прекраснее наблюдаемое.
Слово «прекрасный» здесь ключевое, именно внутренняя красота этого воспоминания и делает книгу Модиано детской. И обычная для него декларированная невозможность настоящего — ведь все всегда происходило и происходит в прошлом — здесь не вызывает тревоги. Потому что ребенок узнает в «Катрин Карамболь» как раз свое «здесь и сейчас». И мир настоящего, волшебный в своей непонятности. И главное, подтверждение тому, что этот мир тоже будет существовать всегда, никогда по-настоящему не закончится: «Так что маленькая девочка по имени Катрин Карамболь всегда будет гулять с папой по улицам Десятого округа».
Патрик Модиано. Катрин Карамболь. М.: АСТ, 2015