Александр Добровинский о ссоре с Сергеем Полонским: "Произошла сделка между господином Полонским и господином Троценко, которую господин Полонский в конце концов пытался оспорить. После того, как он попытался повесить на меня всех собак, оспорить не получилось. Он сам с ним обо всем договорился приблизительно на тех же условиях, которые я и предлагал. Но так как четвертый раз перепродать компанию ему было сложно, как это было обычно, потому что делом занимался я и профессионалы со всех сторон, сломать сделку ему не получилось. Он вошел в сделку, подружился с господином Троценко, и они благополучно доводили сделку до суда. Не знаю, что я ему такого неприятного устроил".
"Я приблизительно это начал понимать в ту секунду, когда он не заплатил мне ни один мой гонорар. Тогда мне стало понятно, почему произошел этот казус. Господин Полонский, конечно, не любит платить, и это тоже нормально для бизнесмена 90-х годов. Дальше наступает такой интересный момент: получить от него деньги, конечно же, для меня было нереально, потому что он сидит в Камбодже. Судиться в России я не могу, потому что его нет, судиться в Камбодже невозможно, потому что он там никто, найти ни его, ни его деньги невозможно. Я положил на это дело бумагу, чашку чая и иногда посматривал на это дело у себя на письменном столе. Приблизительно года полтора назад вдруг на меня сваливается счастье: я получаю иск от господина Полонского в Лондонский суд. Вдруг радость осветила весь офис, и я сказал: "Наконец, я дождался". Наконец, мы столкнулись в суде. Тяжба идет до сегодняшнего дня. Это большой подарок, который мне сделал Сергей Юрьевич, за что я ему очень благодарен".
О деле Сергея Полонского: "Если господин Полонский захочет, при некоторых обстоятельствах я мог бы его защищать, но я не думаю, что у Сергея Юрьевича хватит хладнокровия. Я готов, но я не думаю, что у него хватит хладнокровия не только извиниться, но и выполнить те условия, которые я поставлю, или обратиться ко мне. Я не думаю, что он способен на это. Он не научился признавать ошибки. Я не думаю, что он получит срок в десять лет. Но если он не сделает то, что, я думаю, он должен был бы сделать, то я вижу серьезный приговор. На мой взгляд, он должен, конечно, немедленно рассчитаться со всеми дольщиками, рассчитаться по всем своим долгам. Тогда суд на него будет по-другому смотреть".