Декрет о Штатах

 
       225 лет назад, 4 июля 1776 года, на созванном в Филадельфии II Континентальном конгрессе североамериканских колоний был принят документ, не имевший прецедента в истории: Декларация независимости. Колонисты объявили, что отныне не считают себя связанными узами с британской короной, и нарекли себя государствами (the States).

Как заваривают чай по-американски
       Историки предпочитают более корректно называть последовавшие события Американской революцией, а не Войной за независимость, поскольку никакого единого государства до 1776 года на территории современных США не существовало.
       Слабо связанные между собой сначала 16, а затем 13 британских колоний, общее население которых едва превышало три миллиона человек, имели свои законодательные собрания. Верховная власть английского монарха признавалась, но только с согласия жителей колоний.
       Сепаратные настроения достигли пика к середине 1760-х годов, когда британская корона начала душить свои заморские колонии новыми налогами и поборами (на сахар, чай, гербовые сборы и другие). Под давлением колонистов к 1770 году все новые налоги, кроме "чайного", были аннулированы. Чай и стал камнем преткновения.
       После того как в марте 1770 года английские войска открыли огонь по толпе протестующих в Бостоне, убив пять безоружных людей ("бостонская бойня"), стало ясно, что для укрепления "вертикали власти" британская корона не намерена останавливаться перед жесткими мерами. Начался бойкот судов, привозивших чай из Индии. В Бостоне 16 декабря 1773 года весь груз вместе с командой судна американские патриоты просто сбросили в море.
       "Бостонское чаепитие" стало сигналом к началу революции. Ответом стали новые аресты и новые контингенты английских войск, направленных в Америку.
       
Первая декларация прав человека
Томас Джефферсон подает президенту Континентального конгресса Декларацию независимости соединенных колоний от Британской империи. В этот день американский сепаратизм стал американской революцией
       18 апреля 1775 года, узнав, что английские войска движутся к Конкорду, чтобы уничтожить запасы оружия, собранные местной народной милицией — минитменами, патриоты Пол Ревир и Уильям Дауэс совершили легендарный ночной рейд, объехав поселения колонистов и предупредив их об угрозе. Английские войска встретили хорошо организованный отпор.
       Это было первое сражение начавшейся Войны за независимость. В мае 1776 года восставшие колонии поддержали Франция и Испания, предоставив повстанцам оружие на миллион ливров. А 15 июня конгресс назначил генерала Джорджа Вашингтона главнокомандующим вооруженными силами восставших колоний. Таков исторический фон, на котором была принята Декларации независимости: к 4 июля революция уже шла полным ходом.
       Это было событие беспрецедентное. Оно не напоминало мятеж сепаратистов в одной из провинций империи. И не было похоже на освобождение заморской колонии, типичное для последующих двух столетий: ведь население восставших провинций составляли не дикари-аборигены, а потомки первопоселенцев — те же англичане. Наконец, это не была в чистом виде и буржуазная революция, подобная последовавшей вскоре Французской, поскольку в данном случае не народ страны поднялся против монарха-тирана, а только компактно проживавшая за океаном часть народа, давно утратившая связи с метрополией и просто не пожелавшая далее делиться с ней богатством и полномочиями.
       И все-таки историки сходятся в том, что события в Северной Америке представляли собой пусть и не типичную, но буржуазно-демократическую революцию. Может быть, потому, что именно американцам удалось практически применить абстрактные идеи европейских просветителей XVIII века.
       Среди них наибольшее влияние на творцов американской Декларации независимости оказала теория "естественного права" человека, в частности на жизнь, свободу и собственность, развитая в работах английского философа Джона Локка, который писал: "Власть не может отчуждать у подданного любую часть его собственности помимо его согласия... то есть без согласия большинства, выраженного непосредственно, либо выбранными им представителями". Эти идеи нашли широкое распространение среди восставших, шедших на драматичный разрыв с метрополией под вполне прагматичным лозунгом: "Нет — налогам, не одобренным нашими представителями". Именно тесная увязка требования суверенитета с нарушенными "естественными правами" граждан позволила Марксу назвать американскую Декларацию независимости "первой декларацией прав человека" в истории.
       
Подпись на билете в историю
Декларацию независимости, первую в истории декларацию прав человека, подписали 56 представителей 13 штатов, узаконившие тем самым создание нового государства — впоследствии оно было названо Соединенными Штатами Америки. Группу, составлявшую текст Декларации, возглавил юрист и политик Томас Джефферсон (вверху слева). Среди идеологов Декларации был типограф-самоучка, дипломат и почетный доктор права ведущих университетов мира Бенджамин Франклин (внизу справа). Один из первых подписантов, Джон Адамс (внизу слева), стал и одним из первых американских президентов, который еще тогда, в июле 1776 года, в письме жене утверждал, что этот день станет величайшим событием истории и великим праздником американцев
       К началу июня 1776 года события на II Континентальном конгрессе, названном, на манер французских Генеральных Штатов, "Соединенными Штатами, собравшимися в конгрессе" (United States in Congress Assembled), достигли своей кульминации.
       7 июня с трибуны впервые открыто и ясно прозвучала мысль, озвученная представителем от Вирджинии Ричардом Генри Ли: "Эти Соединенные колонии являются и должны быть по праву свободными и независимыми государствами". После чего докладчик предложил конгрессу принять Декларацию независимости.
       Составить ее проект поручили пяти членам конгресса под руководством юриста и политика Томаса Джефферсона, который считал свое детище "выражением американского духа". Законченный текст 2 июля был принят в виде резолюции конгресса, а еще спустя два дня — подписан уже в качестве Декларации независимости.
       Ее подписали единогласно все 56 представителей 13 штатов: Массачусетса, Коннектикута, Нью-Гемпшира, Пенсильвании, Мэриленда, Нью-Джерси, Нью-Йорка, Род-Айленда, Делавэра, Джорджии, Вирджинии, Северной и Южной Каролины. Кстати, вопреки широко распространенному заблуждению, не все подписи появились на историческом листе бумаги в тот же исторический день — 4 июля: процесс подписания декларации продолжался до осени.
       Любопытен профессиональный состав подписантов: 26 юристов, 10 фермеров, 10 торговцев, 4 врача, ученый, шериф, солдат, типограф-издатель, священник и владелец фабрики скобяных изделий. Самым старшим был 70-летний самоучка-типограф и издатель (а также дипломат, почетный доктор права ведущих университетов мира и выдающийся естествоиспытатель) Бенджамин Франклин, а самыми молодыми — 27-летние фермер Томас Линч и юрист Эдуард Ратлидж.
       Все подписавшие декларацию рисковали головой: их автографы были сродни подписанным себе самим смертным приговорам. Кроме того, выступление против верховной власти — не только конкретного короля-тирана, но и священного и единственного носителя суверенитета для всех англичан, британского парламента,— было непростым шагом для тех, кто еще не утратил исторических корней с родиной, с ее Хартией вольностей и лелеемым в поколениях уважением к закону. Именно поэтому преамбула, значительную часть которой составляет длинный список претензий к британскому монарху и парламенту, составляет почти 90% объема текста.
 
       Подписав декларацию, представители колоний превращались из подданных британской короны, обладавших фундаментальными правами англичан (иначе говоря, правами гражданина конкретного государства),— в свободных людей, признававших лишь естественные права личности, для которых единственным носителем суверенитета признавался народ, а права человека были приоритетны перед любыми законами, созданными людьми.
       
Дорогая реликвия
       Последствия документа, принятого 4 июля 1776 года, не замедлили сказаться.
       После победы своей революции американцы построили новое государство, в котором закрепили принципы, лишь намеченные в декларации и более подробно прописанные в других документах: Билле о правах и Конституции США.
       В первую очередь это касается впитанного за годы беспредела английской колониальной администрации инстинктивного недоверия к сильной центральной власти. Понимание федерализма американцами в определенном смысле прямо противоположно, скажем, французскому или нынешнему российскому: сила американского федерального центра обеспечивается сильными штатами, которые укрепляют центр, передавая ему некоторые полномочия, а не наоборот.
       И хотя с тех романтических времен много воды утекло, и в той же американской конституции от идей конфедерации не осталось и следа,— унитарным обществом Соединенные Штаты не стали. Сегодня никакому американскому президенту не придет в голову предлагать штатам "брать столько суверенитета, сколько они смогут вынести", и попытки какого-то штата выйти из состава федерации будут закономерно рассматриваться как мятеж со всеми вытекающими последствиями. Но и против попыток "укрепления вертикали власти" за счет власти штатов американцы сегодня если и не восстанут, то, во всяком случае, решительно выскажутся на очередных выборах.
 
       Как бы то ни было, конфедеративная по духу Декларация независимости по-прежнему почитается в этой стране как национальная святыня.
       Постепенно уходили из жизни подписавшие ее люди. Томас Джефферсон скончался аккурат на полувековую годовщину подписания декларации — 4 июля 1826 года. А в 1832 году в возрасте 96 лет скончался последний из подписантов — священнослужитель Чарлз Кэрролл.
       С его кончиной Декларация независимости окончательно отошла в историю. О ней сегодня напоминают лишь проходящие каждое 4 июля празднества, парады и фейерверки, которые еще в июле 1776 года предвидел в своем историческом письме жене будущий президент Джон Адамс. А также сенсации и рекорды, без которых американцы не были бы американцами.
       Дело в том, что в день подписания декларации текст был распечатан филадельфийским типографом Джоном Данлопом тиражом в несколько сот экземпляров для рассылки по всем бывшим колониям, а отныне — новоиспеченным штатам Америки. Сам рукописный оригинал не выдержал испытания временем, и в 1820 году президент Джон Адамс поручил сделать качественную факсимильную копию документа. Именно она сегодня выставлена на всеобщее обозрение в Вашингтоне — в специальном пуленепробиваемом стеклянном саркофаге под охраной морского пехотинца.
       До 1989 года считалось, что из первого типографского тиража до нас дошло всего 25 экземпляров, прочно осевших в государственных архивах и в частных коллекциях. Однако затем грянула сенсация: некий американец, купивший на барахолке за $4 картину (покупателя привлекла не она, а добротная деревянная рама), обнаружил под холстом чудом сохранившийся ветхий листок — экземпляр декларации из того, первого "данлоповского" выпуска. В мае этого года на интернет-аукционе Sotheby`s найденный раритет ушел за рекордную для таких торгов сумму — $8,14 млн.
ВЛАДИМИР ГАКОВ


       
Конгресс, 4 июля 1776 года
       Декларация Соединенных Штатов, собравшихся в конгрессе
       Когда в ходе человеческой истории для одного народа оказывается необходимым расторгнуть политические связи, соединяющие его с другим народом, и занять среди держав мира самостоятельное и независимое положение, на которое он имеет право согласно законам природы и ее Творца, то уважение к мнению человечества обязывает его изложить причины, побуждающие его к отделению.
       Мы считаем самоочевидными истины: что все люди созданы равными и наделены Творцом определенными неотъемлемыми правами, к числу которых относится право на жизнь, на свободу и на стремление к счастью; что для обеспечения этих прав люди создают правительства, справедливая власть которых основывается на согласии управляемых; что если какой-либо государственный строй нарушает эти права, то народ вправе изменить его или упразднить и установить новый строй, основанный на таких принципах и организующий управление в таких формах, которые должны наилучшим образом обеспечить безопасность и благоденствие народа. Благоразумие, конечно, требует, чтобы давно сложившиеся формы правления не сменялись вследствие маловажных и преходящих причин, так как опыт прошлого показывает, что люди скорее склонны терпеть зло, пока оно еще переносимо, чем пользоваться своим правом упразднения привычных форм жизни. Но когда длинный ряд злоупотреблений и насилий, неизменно преследующих одну и ту же цель, обнаруживает стремление подчинить народ абсолютному деспотизму, то право и долг народа свергнуть такое правительство и создать новые гарантии обеспечения своей будущей безопасности. Эти колонии также долго и терпеливо переносили различные притеснения, и только необходимость заставляет их теперь изменить формы прежнего государственного строя. История правления ныне царствующего короля Великобритании — это история беспрестанных злоупотреблений и насилий, непосредственная цель которых заключается в установлении в наших штатах абсолютного деспотизма. В доказательство этого представим на беспристрастное суждение всего мира следующие факты.
       
       Король отказался утверждать самые необходимые и полезные для общественного блага законы.
       Он запрещал своим губернаторам проводить законы неотложной важности, если только их вступление в силу не откладывалось до утверждения королем, а когда действие этих законов таким образом приостанавливалось, оставлял их без всякого внимания.
       Он не разрешал принимать другие законы, отвечавшие интересам обширных населенных районов, если только их жители не соглашались отказаться от своего права на представительство в законодательном собрании, права, неоценимого для них и опасного лишь для тиранов.
       Он созывал сессии законодательных собраний в необычных, неудобных и удаленных от местонахождения архивов местах с единственной целью — физически утомить законодателей и подчинить их таким образом своей воле.
       Он неоднократно распускал законодательные палаты за то, что они с мужественной твердостью противились его попыткам нарушений принадлежащих народу прав.
       В течение продолжительного времени после их роспуска он отказывался назначать новые выборы, вследствие чего законодательная власть, которую нельзя уничтожить, возвращалась опять к народным массам, а страна тем временем подвергалась опасностям внешнего вторжения и внутренних потрясений.
       Он пытался препятствовать заселению этих штатов, мешая для этой цели применению существующих законов о натурализации иностранцев, отказывая в утверждении новых законов для поощрения иммиграции и затрудняя приобретение земельных наделов.
       Он мешал отправлению правосудия, отказываясь утверждать законы об учреждении судов.
       Он подчинил судей своей воле, поставив их в исключительную зависимость от себя как в отношении срока службы, так и в отношении их окладов.
       Он учредил множество новых должностей и направлял к нам толпы бесчисленных чиновников, чтобы притеснять и разорять народ.
       Он содержал у нас в мирное время постоянную армию без согласия на то наших законодательных собраний.
       Он стремился сделать военную власть независимой и поставить ее выше власти гражданской.
       Он объединялся с другими для подчинения нас власти, чуждой нашей конституции и не признаваемой нашими законами; он утвердил акты этой незаконной власти, издававшиеся со следующими лицемерными целями:
       размещения среди нас крупных воинских частей;
       защиты военных при помощи неправого суда от наказаний за убийства жителей наших штатов;
       прекращения нашей торговли с другими частями света;
       обложения нас без нашего согласия налогами;
       лишения нас во многих случаях права на суд присяжных;
       отправки нас за океан и предания там суду за мнимые преступления;
       уничтожения свободной системы английских законов в соседней провинции, установления там строя, основанного на произволе, и расширения ее пределов таким образом, чтобы она служила одновременно и примером, и средством для распространения той же абсолютной власти и в наших колониях;
       отмены наиболее важных для нас законов и коренного изменения нашей системы управления;
       роспуска наших законодательных собраний и присвоения себе права издания всевозможных законов вместо нас.
       Король отказался от управления нами, лишил нас своего покровительства и начал войну против нас.
       Он пиратствовал на наших морях, опустошал наши берега, жег наши города и убивал наших соотечественников.
       Он посылает теперь целые армии иностранных наемников, чтобы завершить дело уничтожения, разорения и тирании, начатое раньше с такой жестокостью и вероломством, которые едва ли были известны даже в самые варварские времена и которые совершенно недостойны главы цивилизованной нации.
       Он вынуждал наших сограждан, захваченных в плен в открытом море, поднимать оружие против своей родной страны и либо быть палачами своих друзей и братьев, либо погибать от их рук.
       Он вызывал среди нас внутренние волнения и пытался поднять против жителей нашей приграничной полосы жестоких индейских дикарей, которые ведут войну, уничтожая поголовно всех, независимо от возраста, пола и состояния.
       
       В течение всех этих притеснений мы покорно просили о восстановлении наших прав. Единственным ответом на наши повторные петиции были новые несправедливости. Государь, которому свойственны все черты, отличающие тирана, не может быть правителем свободного народа.
       Не оставляли мы также без внимания и наших британских собратьев. Мы указывали им время от времени на попытки их законодательных палат подчинить нас противозаконным образом своей юрисдикции. Мы напоминали им про обстоятельства, при которых мы эмигрировали сюда и поселились здесь. Мы взывали к их прирожденному чувству справедливости и великодушию и заклинали их во имя наших кровных уз осудить чинимые нам несправедливости, которые неминуемо должны были разъединить нас и прекратить сношения между нами. Но и они также оставались глухи к голосу справедливости и кровного родства. Поэтому мы должны примириться с необходимостью нашего отделения и относиться отныне к ним, как к другим народам, считая их врагами во время войны и друзьями во время мира.
       
       Поэтому мы, представители Соединенных Штатов Америки, собравшись на Генеральный конгресс и призывая Всевышнего быть свидетелем искренности наших намерений, именем и властью доброго народа наших колоний торжественно во всеуслышание объявляем, что наши соединенные колонии отныне являются и по праву должны быть свободными и независимыми Штатами; что они полностью освобождаются от верности британской короне, и что всякая политическая связь между ними и государством Великобританией полностью расторгается, и что, как свободные и независимые Штаты, они полномочны объявлять войну, заключать мир, вступать в союзы, вести торговлю и совершать все другие акты и начинания, которые по праву могут совершать независимые государства. В подтверждение настоящей декларации, с твердой верой в покровительство божественного провидения, мы даем взаимный обет жертвовать своими жизнями и своим состоянием и свято блюсти нашу честь.
       
Подписано: Джон Хэнкок, президент
Заверено: Чарлз Томсон, секретарь
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...