Количество погибших в результате землетрясения превысило 3,5 тыс. человек, раненых — более 6 тыс. В поисково-спасательной операции участвуют специалисты из Китая, США, Канады, Австралии, Японии, США и Шри-Ланки. Директор туристического агентства "Неизведанный мир" Егор Чураков рассказал подробности ведущему "Коммерсантъ FM" Максиму Митченкову.
Фото: Navesh Chitrakar, Reuters
Ранее президент компании Dentsu Aegis Network Олег Поляков сообщил "Коммерсантъ FM", что он и еще около сотни альпинистов на неделю заблокированы в базовом лагере "Эверест" в Тибете.
— Есть ли какая-то информация о судьбе наших соотечественников?
— У нас со связью действительно все очень плохо, если там и есть соотечественники, то с ними очень трудно связаться. Но, насколько я знаю, по поводу погибших в Катманду достаточно большие цифры сейчас звучат, говорят о 2 тыс. человек, возможно, эта цифра будет увеличена. Что касается соотечественников, насколько я знаю, вокруг русского центра в Катманду остается палаточный лагерь, и идет какая-то помощь по поводу тех, кто оказался в Катманду под завалами. Потому что сейчас туристический сезон, много трекеров приезжает и, наоборот, уезжает с маршрутов. Но из-за того, что отсутствуют какие-либо коммуникации, связи с Катманду практически нет, она очень плохо работает: то работает, то нет, практически никаких достоверных сведений не существует от конкретных людей. Мы просто следим за новостями, как и все.
— Какая у вас последняя информация есть в целом о землетрясении?
— Разрушения колоссальные. Было два толчка: первый восемь баллов, а второй 6,5 — между Катманду и Покхарой. Огромные разрушения в городах, в Катманду в горах лавины и сели сошли. Информация еще только будет поступать, потому что поступает очень плохо, какие-то обрывочные сведения, и четкой картины, представления о том, что там происходит, нет. Известно только, что есть определенный хаос во всем, как при большой катастрофе, и непальцы сами все время говорят о каких-то погибших. Еще раз скажу, что очень обрывочная информация, и четкой картины, представления о масштабе катастрофы практически нет.
— Афтершоки сейчас ощущаются, есть ли какие-то еще землетрясения? Сообщалось, что 26 апреля было порядка 20-30 случаев зафиксировано.
— Идут все время какие-то волнообразные афтершоки еще после землетрясения, это, конечно, все происходит. Люди сейчас находятся в тонусном состоянии — это все, что я могу сказать. Это продолжается, их не то чтобы 20 или 30 — они идут волнообразно постоянно.
— А люди возвращаются в свои дома или стараются находиться на открытой местности?
— Мне очень трудно определить, потому что я нахожусь в горах, я не в городе, я не знаю, что происходит в Катманду. По обрывочным сведениям, из того, что я слышал, что я могу читать в интернете, ко мне приходят сообщения от моих партнеров и друзей в Катманду, я могу знать только одно: происходит эта ситуация, очень многие новые дома устояли, а старые практически разрушены, что опять же объяснимо, потому что новые дома строятся по каким-то техническим правилам, а многие старые были 30-летней, 40-летней давности, они, конечно, оказались полностью разрушенными сейчас.
— Вы говорите, что находитесь в горах, а сами вы от землетрясений никак не пострадали, не заблокированы?
— С нами все хорошо, с нашей группой все замечательно, нам просто повезло, я считаю. Мы находимся в Восточных Гималаях, это достаточно далеко от Катманду, примерно в 500 км от эпицентра, поэтому у нас толчки ощущались, мы это видим, но вокруг никаких особых разрушений нет, и местное население там, где мы находимся, сохраняет спокойствие.
— Нам уже сообщали, что некоторые альпинисты оказались заблокированы на целую неделю, по крайней мере, как они сами говорят. Что они имеют в виду, и как из этой ситуации выбраться?
— Я думаю, что это просто обусловлено сходом определенных селей, разрушены дороги, у меня только такой может быть комментарии, не знаю подробностей. Может быть, это связано с огромным трафиком, который возник из-за того, что люди уходят из своих домов, куда-то переезжают, начинается какая-то миграция. При таких разрушениях это естественное состояние, что какие-то дороги оказались заблокированы, а какие-то оказались в жутком трафике. Опять же, отсутствие телефонных коммуникаций тоже приводят к таким последствиям.
Я думаю, что то, что люди говорят, что они оказались заблокированы, может значить, что угодно: что их просто куда-то не пускают, что дорога оказалась заблокирована, что команда, которая их поддерживает, обслуживает оказались вне каких-то условий, в которых они могут вернуть этих туристов и альпинистов обратно, куда им нужно.