Нынешний кризис оказался наиболее сложным для российской банковской системы. Председатель Западно-Уральского банка Сбербанка России КИРИЛЛ АЛТУХОВ рассказал корреспонденту „Ъ“ НАДЕЖДЕ ЕМЕЛЬЯНОВОЙ о том, на что в нынешних условиях приходится идти Сбербанку.
«Мы немного изменили наши подходы к рискам при выдаче кредитов»
— Кирилл Викторович, прибыль Сбербанка в прошлом году упала более чем на четверть, во многом из-за того, что банку пришлось увеличивать резервы в ожидании возможных потерь в сложившейся непростой экономической ситуации. Какими стали итоги года для Западно-Уральского банка Сбербанка России?
— Пермский край — стабильный регион, без преувеличения, один из опорных для России — с развитыми предприятиями оборонной промышленности, вертикально-интегрированными холдингами, серьезным бизнесом. Урал, и Западный Урал в частности, как раз по этим причинам наиболее стабильны и наименее подвержены экономическим колебаниям, в сравнении с другими регионами. Сбербанк в той или иной форме сотрудничает, пожалуй, со всеми предприятиями региона, и подобная диверсификация помогла нам сохранить рост бизнеса.
— То есть вы совсем не ощутили спада?
— Несомненно, ощутили, но при этом мы выполнили планы по прибыли и доходности на 109%, достигли плановых показателей роста корпоративного портфеля, по привлечению средств. Собственные планы по привлечению средств юридических лиц мы реализовали на 170%.
— Как вы действовали после решения ЦБ об увеличении ключевой ставки в декабре прошлого года, и как ситуация изменилась в этом году со снижением ставки?
— Мы немного изменили наши подходы к рискам при выдаче кредитов. Кроме того, поскольку стоимость денег увеличилась, мы были вынуждены поднять и наши ставки. Но мы понимаем, что бизнес не может кредитоваться под 22–23% годовых и оставаться успешным. Это могли быть краткосрочные кредиты, но говорить о серьезном инвестиционном кредитовании, проектном финансировании по таким ставкам невозможно, поэтому мы рекомендовали клиентам внимательно пересчитать все свои инвестиционные проекты. Сейчас ЦБ приступил к постепенному снижению ставки, стала более предсказуемой динамика основных показателей, в риски уже заложена стоимость валюты, нефти… Наиболее дальновидные бизнесмены уже могут начинать планировать и согласовывать инвестпроекты. Уже в принципе можно начинать.
— Многим банкам пришлось менять условия по уже выданным кредитам, но признавались они в этом неохотно. Как действовали вы?
— Да, из-за роста ключевой ставки нам пришлось разделить часть увеличившейся стоимости ресурсов с нашими корпоративными клиентами. Мы уже не могли кредитовать под 9–11%, когда сами получали финансовые средства под 17%. Наши ставки по действующим кредитам были увеличены в горизонте от нуля до трех процентных пунктов. Но, увеличивая ставки, мы подробно изучали положение клиентов. Мы ни в коем случае не хотели нарушить каким-то образом их финансовое положение и их бизнес. Важным аргументом для нас оставалась история взаимоотношений каждого конкретного клиента с банком. Если мы видели лояльного клиента, с большой долей открытых счетов и долей в оборотах, с большим проникновением зарплатных проектов, с лояльным отношением к Сбербанку, мы обязательно шли навстречу. Впрочем, как и всегда.
«В условиях нестабильности процесс рассмотрения кредитных заявок „завязан“ на руководителей территориальных банков»
— Требования к заемщикам юридическим лицам изменились?
— Сейчас мы очень аккуратно заходим в проекты, когда не видим ликвидных залогов, поручительств либо крепкой истории взаимодействия с банком. Согласно нашей рисковой политике, наличие залога является существенным основанием для получения одобрения по сделке. Есть „повышающие коэффициенты“ для заемщика — например, определенный процент собственных средств, которые он должен внести на зарплатный проект, и этими деньгами банк участвует в бизнесе заемщика.
— Представители каких видов бизнеса в нынешних условиях никогда не получат кредит в Сбербанке?
— Это бизнес, основанный на противозаконной деятельности. (улыбается)
— Назовите отрасли, которые в текущих условиях вы считаете рискованными?
— Я бы не стал обозначать конкретные отрасли. Везде есть клиенты, у которых очень большой объем заемных средств или доля заемных средств в обороте, выручке и высокая концентрация долга. Мы смотрим бизнес, обсуждаем перспективы, и если понимаем перспективы, то идем в проект. А если бизнес для нас закрыт, непонятен, заходим очень осторожно. По этому поводу случаются очень продолжительные дискуссии.
По новым заемщикам все решения принимаются индивидуально. В условиях нестабильности контроль над процессом рассмотрения кредитных заявок передан на уровень руководителя территориального банка. Я являюсь председателем кредитного комитета, каждый день по несколько часов рассматриваем заявки. Сейчас мы приступили к разработке новой стратегии кредитования, и могу сказать, что главным остается вопрос лояльности. Мы заинтересованы в таких клиентах и в первую очередь кредитуем тех, у кого большая доля проникновения по остальным нашим продуктам.
— Увеличилось ли из-за этого время рассмотрения заявок?
— Нет, у нас же большая система. Приходится больше работать, вот и все.
— Когда можно ожидать снижения ставок по кредитам корпоративным клиентам?
— Это уже произошло. Сбербанк в начале апреля объявил о снижении процентных ставок по вновь выдаваемым кредитам для корпоративных клиентов. Снижение составит в среднем 1% годовых. Снижение ставок затрагивает широкий спектр кредитных продуктов Сбербанка, в том числе оборотное кредитование, предоставление гарантий, краткосрочное кредитование контрактов с государственными заказчиками, кредитование проектов с государственной поддержкой.
— По данным ЦБ, объемы выдачи ипотечных кредитов с начала года упали на треть. Как у вас?
— За два месяца этого года, несмотря на общее снижение объемов выдачи, мы увеличили количество ипотечных кредитов на 20%. Традиционно на долю Сбербанка приходится 60–70% от общего объема выдачи. Ставка по ипотеке даже на пике кризиса в конце прошлого года у нас была на уровне от 14,5%, то есть даже ниже ключевой ставки ЦБ. Сейчас жилищные кредиты в Сбербанке можно взять дешевле.
В некоторых регионах нашего присутствия, например в Удмуртии, ставки по ипотеке субсидирует еще и региональное правительство. Вместе с правительством республики мы кредитуем, а власти либо помогают с первоначальным взносом, либо ежемесячно субсидируют ставку. По этой схеме работает и ипотека для военных, и для молодых семей. Там почти вся ипотека выдается по местной программе субсидирования. Такая история реализуется во многих субъектах РФ — очень активно во Владимирской, Нижегородской областях, в Республике Татарстан. По региональному опыту Сбербанка отмечу, что возможна и несколько иная схема: определяется пул предприятий, заключается трехстороннее соглашение, и предприятие частично кредитует сотрудников.
— Западно-Уральский банк Сбербанка России планирует активно участвовать в „государственной“ ипотеке?
— С 18 марта Сбербанк начал принимать заявки на продукт „Ипотека с государственной поддержкой“ и продолжит это делать до конца текущего года. Условия для наших клиентов более чем привлекательные: ставка до и после регистрации ипотеки — 11,9% годовых в рублях, минимальный первоначальный взнос — от 20%, максимальный срок кредита — до 30 лет.
Субсидируя ипотечное кредитование, правительство на самом деле перезапускает строительную отрасль, которая оказалась сейчас в довольно сложном положении. Это такая веерная поддержка — ведь помимо того, что строительные компании начинают продавать квартиры, а конкретная семья улучшает жилищные условия, активизируются сразу несколько параллельных отраслей экономики. При этом следует понимать, что стоимость заимствования все равно остается на плечах заемщика, ведь субсидируется только определенный процент ставки.
«Взрывообразного роста проблемных заемщиков точно не видим»
— Как изменится политика банка по привлечению средств в новых условиях? На каких клиентов вы намерены обратить внимание в первую очередь?
— Сбербанк является глобальным банком по привлечению вкладов — мы консолидируем примерно две трети всех вкладов. В массовом сегменте мы чувствуем себя вне конкуренции. Но и здесь нам необходимо повысить качество оказания услуг и продолжать улучшать сервис, для этого реализуется программа развития розничного бизнеса. У нас есть очень хороший пакет предложений — Сбербанк Первый — для вип-клиентов. В клиентском сегменте „Премьер“ (остатки на счетах до 5 млн руб.) Сбербанк также видит огромные перспективы для развития. Несколько лет назад зоны обслуживания для этой категории клиентов появились в отделениях Сбербанка. Сегодня мы предлагаем таким клиентам услуги персонального финансового планирования, которые позволяют накопить на осуществление мечты. Но это только начало. Проект в настоящее время разрабатывается в центральном офисе и в ближайшие два-три года будет для банка приоритетным.
Есть такое понятие — контрцикличность — когда в условиях нестабильности выживают стабильные структуры, которые могут позволить себе действовать иначе, чем остальные. В этом смысле Сбербанк — контрцикличный банк. Чем более нестабильная ситуация, тем большему количеству клиентов нужна надежная гавань и надежный банк. Это очень сильное наше конкурентное преимущество.
— Как обстоят дела с проблемными заемщиками — физическими и юридическими лицами?
— Взрывообразного роста проблемных заемщиков точно нет. Небольшой есть. Возможно, причина в том, что мы провели большую работу перед валютным кризисом. В зоне риска, в первую очередь, находятся предприятия, которые имеют валютные кредиты и рублевую выручку. Среди наших клиентов таких практически нет. Также в зоне риска находятся предприятия, которые занимаются строительством. Но мы взвешенно подходим к рискам и кредитуем только те предприятия, чей бизнес понимаем. Сказать, что проблемные активы увеличиваются как-то резко, не могу: по физическим лицам, ипотечникам — нет. В корпоративном кредитовании бывают единичные случаи. Могу сказать, что сейчас тяжелая ситуация у автодилеров — она связана напрямую с закупками и ростом стоимости, необходимостью вносить предоплату и с колоссальным падением спроса. Многие автосалоны оказались достаточно проблемными заемщиками.
Очень полезным для российской банковской системы был кризис 2008–2009 годов. Он дал нам некий иммунитет, и мы его не растеряли. Если бы не было того кризиса, последствия валютного кризиса и проблемы от санкций были бы гораздо более ощутимыми. Тот кризис потребовал от нас переосмысления подходов к заемщикам и риску, к системе фондирования. Если раньше многие банки имели до 20–25% заимствований на западных рынках, то по итогам прошлого кризиса структура фондирования была пересмотрена принципиальнейшим образом. Банки стали гораздо менее зависимыми от западных источников. Сейчас мы можем обойтись без взрывов.
— Когда будет завершен процесс переформатирования региональной сети Сбербанка?
— Это длительный процесс, ведь переделать нужно 22 тысячи офисов по всей стране! По этому показателю Западно-Уральский банк среди территориальных банков один из передовых: в Перми, Удмуртии и Сыктывкаре переформатированы порядка 60% офисов. Это офисы нового формата, с новыми технологиями. Мы, конечно, хотим довести эту цифру до 100%. Это достаточно дорогостоящий проект (реорганизация и оснащение офиса обходятся нам в 45–70 тыс. руб. за кв. м), и мы будем продолжать его в будущем.
— Как часто вам удается общаться с Германом Грефом?
— В случае необходимости я могу в любой момент взять телефонную трубку и позвонить президенту банка. Но обычно я этого не делаю. У нас предусмотрен стандартизированный процесс, который называется „обратная связь“. В моих стандартах заложено ежемесячное общение с заместителями Германа Оскаровича, и раз в квартал я получаю обратную связь от президента Сбербанка. Это происходит регулярно, несмотря ни на какие обстоятельства. Кроме этого, мы встречаемся лично — на форумах Сбербанка либо в корпоративном университете в Москве.
Сейчас я участвую в годовой программе обучения London Business School, некоторые лекции президент Сбербанка читает лично, и он же будет принимать экзамены.
— А когда экзамены?
— Через год, в феврале.
— Три ваших главных правила в работе?
— Они полностью соответствуют стандартным ценностям Сбербанка: я — лидер, мы — команда, все для клиентов. То есть развитие лидерских качеств, умение работать в команде и клиенториентированность. Это больше чем правила. Это часть стратегии развития банка.