Завтра на Тверской улице в Москве пройдет мировой парад карнавалов. Им откроется двухнедельная программа "Уличные театры мира, или Корабль дураков", проходящая в рамках Всемирной театральной олимпиады. Художественный руководитель программы ВЯЧЕСЛАВ ПОЛУНИН ответил на вопросы корреспондента "Коммерсанта" РОМАНА Ъ-ДОЛЖАНСКОГО.
— Последней вашей крупной акцией в Москве был уличный фестиваль "Караван мира" больше десяти лет назад. Его до сих пор вспоминают. С тех пор кардинально изменились сами типы развлечений, способных воодушевлять людей.
— Я просто недавно понял, что с тех пор прошло двенадцать лет. Это же космический цикл. Наверное, поэтому теперь стало возможным провести этот фестиваль. Я мог бы нынешний фестиваль сделать пять лет назад, у меня был готов сценарий, но не было случая и средств. Сейчас пришло время, возникла тяга людей к культуре, они поняли, что попытки реализации через бизнес не увенчались большим успехом, они начали искать опору в чем-то другом. Сегодня театр — это одна из немногих возможностей жить по-человечески.
— Придуманная вами программа уличных театров очень большая. Где-то в мире есть еще такие фестивали?
— Не было нигде и не будет в обозримом будущем.
— Но программа такая объемная, что зрители просто теряются от обилия имен и названий.
— Было несколько идей. Первая — собрать великих клоунов прошлого века. Я мечтал сделать такое шоу в прошлом году на Бродвее, но не нашлось продюсера, который бы понял идею. В Москве получилось. Клоун — очень точное зеркало времени. Через Олега Попова можно увидеть всю хрущевскую эпоху. А через Карандаша — сталинскую и так далее. Я пригласил несколько клоунов ХХ века, которые еще работают на сцене. Это своего рода обозрение или зеркало, которое мы подставляем ушедшему веку: клоун-анархист, клоун-экстремист, клоун-поэт, клоун-художник, клоун-философ. Выше этих людей в клоунаде никого сегодня нет. Каждый из них показывает свою отдельную программу. Я попросил, чтобы они привнесли сюда самое лучшее. Слюнки у меня текут уже сейчас.
— Но они будут выступать в театральных залах. А есть еще полсотни уличных театров...
— Большинство из них будет объединено в три карнавала. Еще одна моя идея — вернуть карнавал в XXI век. Я считаю карнавал вершиной театральной идеи, потому что это полное слияние публики и актеров. Театр должен в конце концов превратиться в карнавал, хотя сегодня многие относятся к нему как к музейному зрелищу или туристическому развлечению. Поэтому один парад карнавалов по Тверской — это как бы наше воспоминание о том, что еще сохраняется в карнавальной традиции в приличном виде: венецианский карнавал, китайский и бразильский. А потом в саду Эрмитаж мы сделаем первые шаги к новому карнавалу. Их будет три — белый карнавал, черный и цветной. Это три основных темы мирового карнавала — Бог, дьявол и человек. Каждый из карнавалов будет длиться по три дня и три ночи. И мы даже просим зрителей, чтобы они приходили соответственно в белом, черном и в цветном.
— Что для вас карнавал?
— Ощущение полной реализации снов и идеальной свободы. Я надеюсь, что это чувство посетит каждого прохожего, который попадет на представление. Ведь в принципе уличный театр обращается именно к прохожим. Он постепенно увлекает человека, который не имеет отношения к театру и вовсе не собирался идти ни на какой спектакль. Карнавал может спровоцировать необходимость театра как важной части жизни.
— Насколько, по-вашему, сегодняшняя лужковская Москва отвечает духу свободного карнавала?
— Я всем этим стал заниматься только потому, что увидел, как изменилась московская публика. Она стала ходить в театр. Не просто ходить, а валить. Если бы этого не было, я бы не стал тратить время и силы на этот фестиваль.
— Олимпиада скоро кончится. Вы планируете в будущем больше работать в России, чем в последние годы?
— Да, я даже специально сделал дубль декораций своего последнего спектакля, и они теперь хранятся здесь. Возить декорации через границу — это все равно что удавиться.
— Сейчас начнется ваша пресс-конференция. Вы пришли на нее в ярко-оранжевом и ярко-зеленом. В какие моменты жизни в вас просыпается клоун?
— Когда вокруг складывается реальная человеческая среда. Если она мне кажется живой, я немедленно вступаю с ней в игру. Уличный театр — очень живая среда.
— А к президенту вы могли бы вот так прийти?
— Нет, это будет мешать делу. Но когда перед началом олимпиады была встреча театральных деятелей с президентом, я, согласно моему внутреннему кодексу, подсознательному, нерегулируемому, пришел в Кремль без паспорта. И меня какой-то генерал просто за руку провел через все кордоны и потом точно так же вывел обратно. Может быть, я первый человек, который попал в это заведение без паспорта.
Парад карнавалов — завтра в 21.00 на Тверской.