В ближайшие пять лет мировая экономика будет расти медленнее, чем до кризиса 2008 года, считают в Международном валютном фонде. В развитых странах темпы роста производства с 2015 по 2020 год составят 1,6% в год. Это существенно ниже докризисного уровня — тогда рост фиксировался на уровне 2,25% ежегодно. Директор аналитического департамента инвестиционной группы "Норд-Капитал" Владимир Рожанковский обсудил тему с ведущей "Коммерсантъ FM" Дарьей Полыгаевой.
Фото: Олег Харсеев, Коммерсантъ
Замедление на развивающихся рынках будет более ощутимым, считают в МВФ. Темпы роста производства в ближайшие пять лет снизятся с 6,5% до 5,2%. По прогнозу аналитиков, низкий потенциал роста снизит возможности для роста ставок. При этом регуляторы многих стран не смогут ослабить денежно-кредитную политику.
— Вы согласны с таким прогнозом от МВФ?
— Частично согласен, я уже успел посмотреть оригинал текста. Есть, конечно, у меня пункты, по которым я не могу полностью разделить это мнение.
— Это какие?
— Относительно, например, того, что развивающиеся рынки будут испытывать более серьезное замедление, чем развитые. Развивающиеся рынки вообще более волатильны, и, скажем, от роста плюс 5% к росту плюс 3% — это 60% изменение, это более значительное изменение, чем от роста, например, плюс 0,8% к росту плюс 0,5%. То есть в относительной величине, может быть, оно и похоже, но в абсолютной разница большая, она чувствуется по-другому — рост в 5% и рост в 3%. Поэтому они, наверное, это имели в виду.
В принципе, на сегодняшний момент развивающиеся рынки в целом, я сейчас не говорю про Россию, на самом деле недооценены. Потенциал их роста выше, а валюты должны быть дороже. За счет этой разницы потенциалов, как говорят физики, будут еще остаточные процессы, которые нас ждут впереди.
Конечно, долго они продолжаться не могут, потому что экономика все-таки, как ни крути, глобализирована. Если развитые экономики вообще уйдут в ноль или в минус, что вполне возможно при дефляции и при нулевых ставках, которые, по всей видимости, будут очень долго нам сопутствовать, то тогда, конечно, будет сложно, потому что там большие потребительские рынки.
— С чем связана такая тенденция?
— Я согласен с мнением, что она связана с очень низкими процентными ставками. Была иллюзия в конце прошлого года, что хотя бы у США ситуация изменится, что в этом году ФРС постепенно перейдет к повышению процентных ставок, и, по крайней мере, деньги станут не нулевыми, не дармовые, что называется, а все-таки депозиты и облигации начнут приносить какой-то доход.
Соответственно, будет мотивация для бизнеса, для того чтобы брать заемные средства, выпускать свои бумаги, получать дополнительный доход и, соответственно, постепенно-постепенно возрождать инфляционные процессы, которые всегда сопутствуют росту. Трудно представить себе рост при дефляции, такого, по крайней мере, мировая наука пока не знает.
— Вы поддерживаете тезис, что будет чрезмерное регулирование со стороны центробанков в ближайшие годы?
— Да, этот тезис я поддерживаю. Сейчас, к сожалению, общую ситуацию не рынки определяют, а центробанки, борьба центробанков за стимулирование экономики. Сейчас идет борьба за одновременное повышение цен, то есть у всех центробанков имеются таргеты по инфляции, на мой взгляд, мало реализуемые. 2% при такой политике, которая происходила с 2009 года, — на мой взгляд, это, конечно, чересчур оптимистично.
Но поскольку они не смогут таргетировать инфляцию, то, по всей видимости, начнется, вернее, продолжится, это уже по сути происходит — то, что называют западные экономисты "валютной войной". То есть через ослабление курсов валют будут осуществлять стимулирование экономики. Если до этого периода стимулирование экономики происходило при помощи количественных программ QE, то, по всей видимости, ресурсы уже исчерпаны.
Последний на очереди ЕЦБ и все, дальше уже все практически все центробанки попробовали это. Это имеет ограниченную применимость, оно пока что не дает тех результатов, на которые были эти программы рассчитаны, соответственно, следующий этап — это достижение тех же самых результатов, попытка, вернее, через валютные войны, через девальвацию валют.