Анна-Ева Геффрой пришла работать в британский ювелирный Graff четыре года назад. Сегодня она занимается дизайном драгоценностей, которые, так же как и часы марки, были показаны в рамках выставки Baselworld.
— Где вы работали до знакомства с основателем Graff Лоуренсом Граффом?
— У меня художественное образование. После учебы я работала в Louis Vuitton, где принимала участие в разработке дизайна сумок. После шесть лет трудилась в департаменте haute joaillerie Van Cleef & Arpels. А потом познакомилась с семьей Лоуренса Граффа, довольно быстро мы решили, что я должна работать в Graff.
— И вы перебрались из Парижа в Лондон?
— Да, я живу и работаю в Лондоне. Мой офис — это штаб-квартира компании Graff на Нью-Бонд-стрит. Внизу у нас находится ювелирное ателье.
— Много лет подряд Лоуренс Графф, которого заслуженно считают одним из крупнейших специалистов по драгоценным камням, утверждал, что для Graff дизайн не так уж и важен. Зачем же марке понадобились вы?
— Сегодня дом Graff выпускает совершенно разные драгоценности. Вы можете найти и классические, очень простые, ювелирные предметы — колье-ривьеры, кольца с камнями-солитерами, браслеты-дорожки. Это украшения, которые публика покупает по особенным случаям. Их покупка — это торжественный, запоминающийся процесс. Но ювелирное дело не стоит на месте, и те, кто любит и ценит искусство Graff, конечно, хотят иметь украшения марки, которые можно было бы носить каждый день. Так у Graff возникла потребность в иного вида и характера драгоценностях, — более легких, светских, более фантазийных. К тому же у нас много молодой и модной клиентуры, которая меньше интересуется стабильной драгоценной классикой, но зато хочет носить оригинальные ювелирные вещи. Моя задача — разрабатывать их дизайн.
— Вы работали в исторических французских марках — Louis Vuitton и Van Cleef & Arpels. Теперь вы в британской компании. Есть ли разница?
— Для меня разница есть. До Graff, дома, который уже сейчас имеет семейную традицию — вместе в Лоуренсом Граффом работает его сын Франсуа,— я трудилась в марках, входящих в большие группы. Это LMVH, из которого Louis Vuitton, и холдинг Richemont Group, куда входит Van Cleef & Arpels. В семейном доме решения принимаются значительно легче и быстрее, чем это происходит в марках, которые являются частью групп. Мы с Лоуренсом Граффом можем обсудить дизайн и размер украшения буквально за один-два дня, раньше же мне приходилось согласовывать все свои проекты с архивным департаментом, отделами маркетинга и продаж. Поэтому в Graff мне работать комфортнее. От выбора камня до начала производства драгоценности здесь может пройти всего одна неделя! Что же касается дизайна украшений, то британские драгоценности практически не отличаются от французских. В европейском ювелирном искусстве главными героями традиционно являются цветы, птицы, насекомые, кутюр. Таковы правила фигуративного искусства, и они одинаковы как для Франции, так и для Британии. Но небольшая разница все-таки есть. В Британии украшения часто ориентированы на аристократию, вот почему они выглядят чуть более традиционно, чем во Франции.
— Кто ваш любимый ювелир?
— Я очень люблю Рене Лалика. Это великий ювелир, который мог передать в драгоценности движение. Его вещи никогда не были застывшими. Он занимался ювелирной архитектурой, он видел украшение объемно. Это очень трудно! Но я стараюсь. Объем для меня — самое главное в украшениях.
— Как проходит ваш рабочий день?
— Раннее утро — отличный момент, чтобы начать выбирать драгоценные камни. Они у нас лежат в одной большой коробке. Солнечный свет, а его в Лондоне не так уж и много, очень важен, чтобы понять характеристики камня. Я очень люблю бриллианты, особенно редкого голубого цвета. Вообще, каждый камень имеет свое предназначение, которое необходимо учитывать при изготовлении украшения. Например, рубин — камень для вечера, он хорош в искусственном освещении. А вот классический синий холодный сапфир, напротив, для утра. Как я уже сказала, в Graff решения о том, каким будет украшение, принимаются очень быстро. К вечеру мы уже можем определить судьбу выбранных утром камней. И я считаю, что мне необыкновенно повезло — благодаря Graff я могу иметь дело с действительно выдающимися камнями. Это счастье для ювелирного художника.