Есть ли у российского образования "особый путь"? Смогла ли наша страна безболезненно перейти на Болонскую систему? И почему выпускники школ хотят работать в офисе, а не на стройке? Ведущие "Коммерсантъ FM" Анатолий Кузичев и Константин Эггерт задали эти и другие вопросы ректору ВШЭ, депутату Московской городской думы Ярославу Кузьминову в рамках программы "Демократия".
Фото: Дмитрий Лебедев, Коммерсантъ / купить фото
"Проблема в том, что мы выпускаем врачей, учителей и инженеров больше, чем есть реальных вакансий"
Ярослав Кузьминов о нехватке вакансий для выпускников вузов: "Проблема в том, что мы выпускаем и врачей, и учителей, и инженеров иногда на порядок больше, чем есть реальных вакансий. Причем люди, работающие не по специальности, по диплому абсолютно разные. Там есть плохие юристы, плохие экономисты, там есть плохие инженеры, там есть инженеры, которые ни разу не видели ни одного технологического процесса, по которому они получили диплом. И проблема в том, у нас высшее образование получает 70% всех, кто оканчивает школу, из которых реальным высшим профессиональным образованием, то есть востребованным экономикой, в развитых экономиках является треть, порядка 30-35%. И эта доля людей, которая имеет высшее образование, но не нашла работу не только по специальности — она в ряде случаев не нашла работу творческую, где то, что должно формироваться высшим образованием, требуется. Это реальная проблема для нашей экономики. Люди идут в офис за маленькие деньги, не идут на стройку, не идут водить транспорт, что-то чинить, хотя там хорошие деньги".
"Для успеха русским людям надо воспитать в каждом немного немца"
Ярослав Кузьминов о том, чего не хватает российским работникам: "У нас регулярно в мире проводятся чемпионаты WorldSkills. Разные команды квалифицированных рабочих, разные сварщики, механики и так далее. Вот мы в последние два года начали участвовать и стабильно занимаем последнее место в мире. Среди 45-ти, что-то в этом духе. Для успеха русским людям надо воспитать в каждом немного немца. Часто над немцами шутили, что это люди регламентов. Вот то, чего нам не хватает — тщательной истовой убежденности в том, что ты обязан делать хорошо то, что ты делаешь. Выполнения не тобой написанных регламентов, внешних, внешним образом сформулированных заданий. Вот такая вот исполнительность, исполнительность душой, когда человек не может не доделать дело до конца".
"Такого рода рабочая скрупулезность должна воспитываться везде. Соответственно, первое, от чего это зависит, — атмосфера в учебном заведении. Второе — это социальная атмосфера вокруг той или иной работы. Это может быть важнее. В Москве у нас масса выпускников оседает в офисе или полуофисе, получая 20 тыс. руб. сейчас, получая их в течение пяти лет. При этом троллейбус за 60 тыс. руб. в месяц водят мигранты. Необязательно иностранцы, но мигранты из других областей, иногда на смену приезжают. И вот такого рода раздрай в мозгах, ситуация, когда жители крупных городов игнорируют целый блок работ на ветру, а не в офисе, без абсолютно свободного графика. Истинная свобода — вот надоело мне, я встал и вышел, и меня терпят. И вот это идеал. Понятно, что он для 5% работников, но мы его психологически распространили на 70%. Это уродство надо исправлять, иначе мы не сможем стать конкурентоспособной экономикой".
О немецких профессиональных школах: "Если взять Германию, например, это страна с огромными традициями квалифицированной, уважающей себя работы руками. И там профессиональные училища, в которые можно уйти из старших классов школы, как у нас, казалось бы, школы. Но в отличие от наших ПТУ, когда школа выбрасывает туда тех, кто в нее не поместился, это абсолютно уважаемый путь. Если ты окончил профессиональную школу, ты такой же как тот, который стал профессором. Ваши дети могут общаться между собой, не чувствуя, что они в разных стратах".
"Половина двух первых курсов в вузе уходит на заполнение прорех средней школы"
Ярослав Кузьминов об отличии высшего образования от среднего специального: "Учебное заведение, которое преподает профессиональные знания и не обучает людей, что эти знания относительны, — это техникум. Инноваторы, креативный класс — это люди, которые исходно обучаются в процессе критики старого знания и обоснования нового, в процессе создания нового. Это новое может быть в инженерии, физике, математике, экономике, литературе, в чем угодно. Но в любом случае это люди совершенно другого типа нежели те, которые являются иногда прекрасными профессионалами, которых выпускают техникумы, колледжи. И сейчас во всем мире до половины выпускников школ идет в вузы".
Об особенностях российского образования: "У нас есть особенности, они исторически сложились. Есть такое понятие path dependensy — колея. Наша колея состоит в том, что у нас очень короткая общеобразовательная школа: в мире учатся 12-13 лет, у нас учатся 11. Знаете, что это значит? Что мы в вузе выполняем функции средней школы. Мы изучаем иностранный язык, ни в какой стране иностранный язык в вузе не изучается, это прерогатива школы. Мы изучаем комплекс социальных предметов — философию и так далее. Половина двух первых курсов уходит на заполнение прорех, недоработок этой школы. Да, это особенность, гордиться бы я этой особенностью не стал, но так сложилось, и дешевле оставить четырехлетний бакалавриат, а не трехлетний, как в большинстве стран".
О негативной репутации колледжей: "Система колледжей исчезает, потому что она не пользуется социальным спросом. До половины родителей искренне считают, что не отдадут ребенка в колледж, потому что там плохая аудитория, люди с социальными проблемами, и пусть он лучше профессию не получит, но поварится четыре года в вузе. Это карьерный тупик, потому что после колледжа он мог бы нормально зарабатывать и родителей этих кормить. Но то, что я вам говорю, — это результаты ежегодных опросов".