Объединенные арабские экспонаты

Ярмарка современное искусство

В Дубае завершилась девятая по счету Art Dubai — важнейшая международная художественная ярмарка в регионе, включающем Средний Восток, Северную Африку и Южную Азию. Лучше всего продавались работы в ценовом сегменте от $10 тыс. до $45 тыс. Из Дубая — ЕЛЕНА КРАВЦУН.

92 галереи из 40 стран мира и более 500 представленных художников — такова впечатляющая арифметика Art Dubai 2015. Перечисление имен участников и спикеров ярмарки и Global Art Forum, проходящих в рамках многособытийной дубайской Art Week, заняло огромную стену в конференц-зале. Эта масштабная перепись наглядно иллюстрирует амбиции дирекции ярмарки, открыто стремящейся к мировому влиянию на арт-рынке и, в свою очередь, подстегиваемой патроном — шейхом Мухаммедом бен Рашидом аль-Мактумом. А все потому, что у премьер-министра богатейшего эмирата, состояние которого подпитывается потоками нефти, и его приспешников есть план: к 2021 году Дубай всенепременно должен стать городом процветающей культуры с пометкой smart — для людей счастливых и творческих.

Art Dubai постепенно отступает от традиционных местных представлений о приличиях. Например, еще в 2011 году посетителям ярмарки преграждала путь надпись "Просьба не фотографировать" — запрет распространялся даже на произведения искусства, ведь в кадр в любой момент могли попасть почтенные арабские дамы. Сегодня гостьи Art Dubai сами охотно фотографируются на фоне инсталляций и ведут Instagram. Впрочем, кричащей наготы среди представленных работ все же не встретить. Вот, например, серия убитого на войне в Ираке иранского независимого фотожурналиста Каве Голестана (Archeology of the Final Decade). Известный в документальном жанре, он создавал еще и сюрреалистические фотоколлажи — этакий бленд из истории и сказки, своим Polaroid он проник в квартал красных фонарей в Тегеране и в ряды подпольных революционеров, однако демонстрируются эти арт-гибриды с серебряным стикером в нужных местах. Куратору оставалось только приговаривать прессе: "Я категорически не согласен, но с правилами места приходится считаться".

В целом ярмарка в этом году разделилась на три секции: Contemporary, Modern и Marker. Каждый год для Marker кураторы выбирают географическую область — в этом году в центре внимания оказалась Латинская Америка. В секции Modern были сосредоточены работы тех мастеров, кто оказал заметное влияние в период с 1940 по 1980 год. Здесь также непременным условием было то, что каждая галерея привезет по одному или по два мастера, но уже из Северной Африки, Южной Азии или со Среднего Востока. Этот раздел получился преимущественно с африканским лицом — и по атмосфере, и по технике, в которой была выполнена большая часть работ. Мозаичные фигуры, одухотворенные портреты, напоминающие африканские маски и экспрессивные цветовые блоки. Одной из самых впечатляющих работ здесь оказалась локальная интерпретация Тайной вечери (1981) — вырезанная в трех створках гравюра на дереве — художника нигерийского происхождения Брюса Онобракпейи, за которую лагосская галерея Mydrim Gallery просила $120 тыс. Творения этого автора выставлялись в Tate, их хранит Британский музей и даже Ватикан. Однако дела у этой секции шли не так бойко, как у раздела Contemporary. Под этой вывеской продавали 72 галереи, 30 из них сосредоточились на биполярном и сольном представлениях художников из своих активов. Лос-анджелесская галерея Honor Fraser привезла работы художника Kaws (в прошлом граффитиста, ныне настоящей рок-звезды от арта), который в сатирической монохромной манере интерпретировал персонажей великого американского карикатуриста Чарльза Монро Шульца из комиксов про собаку Снупи, ставших неотъемлемой частью поп-культуры. Губка Боб и абстрактный экспрессионизм в исполнении Брайана Kaws Доннелли, отсылающий к Эду Рейнхардту и Джеймсу Бруксу, оказались бестселлерами среди коллекционеров, готовых как можно быстрее заплатить от $140 тыс. до $220 тыс.

Лондонская Victoria Miro на Art Dubai третий раз. Руководствуясь большим коммерческим успехом, который галерее принес молодой британец и поклонник мультиэкспозиции Идрис Хан в прошлом году, директор Гленн Скотт Райт привез его же, только с уже размноженными черными кубами, испещренными слоистыми письменами и напоминающими Каабу (от $14 тыс. до $737,903 тыс.). Связывая воедино религию, музыку и литературу, Хан исповедует лирический минимализм, который оказался очень близок тамошней публике. Старожил ярмарки — венская Krinzinger привезла несколькими месяцами ранее выставлявшийся на Viennafair принт "бабушки перформанса" Марины Абрамович за €89 тыс. Французско-американская Galerie Lelong, специализирующаяся на грандах авангарда, скромно выставила небольшое полотно Жоана Миро за €450 тыс., а японская Ota Fine Arts — поп-артовскую инсталляцию Яйои Кусамы, огромную безумную пару усеянных polka dots, фирменных для Кусамы, женских туфелек, из которых растут наивные цветы из стеклопластика, за $353 тыс. Однако посетители проходили все больше мимо этих "High Heels for Going to Heaven".

Значительно преуспела в продажах созданная мощной некоммерческой организацией YARAT азербайджанская галерея YAY. Уже к концу первого дня работы почти все содержимое стенда было распродано. Рашад Алекперов расположил сложно спутанные прутья перед источником света, в результате чего получились теневые инсталляции, играющие на чувственном опыте зрителя. За дуализм света и тьмы требовалось заплатить от $13 тыс. до $19 тыс., в итоге работы ушли двум местным коллекционерам и одному французу. Не отставали от коллег и две русские галереи. Одна — Galerie Iragui, выставившая работы нынешнего номинанта на The Guerlain Prize, адепта психологического реализма Павла Пепперштейна (по $37,5 тыс.). Такой стендинг еще обусловлен и тем, что Пепперштейн стал первым из русских художников, имевшим выставку в Pace London. Свои работы маэстро строит на обломках символов прошлого, пытаясь создать язык будущего с помощью супрематической лексики со всеми ее треугольниками и квадратами. Второй галереей стала Pechersky Gallery, директор которой посетовала, что русские коллекционеры почти перестали покупать искусство. "У кого есть деньги, у того нет настроения",— сказал он, продавая в то же время безымянную работу Рейчел Ли Ховнаньян члену правящей семьи одного из эмиратов ОАЭ за $35 тыс. В подтверждение грустных слов как тень былого величия промелькнула галеристка Мария Байбакова, на коктейле было замечено несколько русских коллекционеров, живущих за рубежом, и это все. В довесок, чтобы не было совсем уж тоскливо, миланская Laura Bulian Gallery, изначально уделяющая внимание русским художникам, привезла полотна Андрея Ройтера, давно, правда, живущего за рубежом.