Почти 80% россиян ощутили на себе влияние санкций. Такие данные опубликовал "Левада-центр". Также, согласно опросу, почти 40% респондентов считают, что введенные Западом ограничения создают серьезные проблемы, а 12% опрошенных признали, что не ощущают никаких изменений. Ведущий научный сотрудник Института социологии РАН Леонтий Бызов ответил на вопросы ведущего "Коммерсантъ FM" Максима Митченкова.
Фото: Евгений Переверзев, Коммерсантъ
— Как вы считаете, в чем именно россияне ощущают влияние санкций со стороны Запада?
— В первую очередь, это касается начавшегося роста цен — это существенный фактор, более существенный, возможно, чем ограничение ассортимента, вызванное встречными санкциями России. Такой рост цен, пожалуй, самый масштабный за последние 10-15 лет, не может не ощущаться россиянами.
Скорее вызывает удивление, почему люди это так поздно заметили, потому что поначалу отношение к начавшемуся кризису мы, социологи, фиксировали как очень благодушное. Люди думали, что это ничего страшного, ненадолго, и только сейчас, что называется, стали понимать, что это очень серьезно.
— А помимо роста цен, может быть, это действие СМИ на людей, особое внимание к этому вопросу, когда постоянно говорят о кризисе, о санкциях?
— На протяжении всего года внешнеполитические обстоятельства доминировали в СМИ и только сейчас, во-первых, у людей накопилась некоторая усталость от событий на Украине, и они снова стали переключать внимание на свое социально-экономическое положение, ну и действительно об этом стали много говорить и писать.
Хотя, наверное, недостаточно много, потому что складывается впечатление, что общество все-таки морально не готово к серьезным испытаниям и не имеет серьезных стратегий на тот случай, если кризис окажется очень глубоким и очень долгим.
— В этой связи прокомментируйте тогда другие данные "Левада-центра" того же опроса: почти 80% россиян готовы терпеть эти санкции ради политической стабильности и политического курса нашего государства.
— Да, это мы фиксировали и в опросах, которые проводили в конце прошлого года. Пока еще чувство патриотизма компенсирует возможные недостатки, и опять-таки потому, что люди не готовы к тому, что это продлится очень долго. Можно год-полгода пережить, у людей есть накопленные сбережения, но что делать дальше, пока никто не знает, и насколько долго можно поддерживать общество в состоянии такой политической мобилизации, тоже сказать очень сложно, потому что это совсем не то общество, которое, допустим, было в советские времена, во время Великой Отечественной войны.
Совершенно другое общество, очень эгоистичное, очень ориентированное на потребительские цены, у меня нет никакой уверенности, что эти настроения сохранятся достаточно долго.