Большое количество наших фильмов на нынешнем Берлинском фестивале — следствие нового, парадоксального внимания к России, считает наш эксперт
Фото: Fabrizio Bensch, Reuters
Внешнеполитические кризисы, как ни странно, не особенно влияли на количество наших фильмов, попадавших на международные фестивали. И в советское, и в постсоветское время интерес к нашему кино был примерно одинаков. Как правило, это были второго-третьего уровня фестивали, за редкими исключениями. Резкий подъем интереса к нашему кино был только в конце 1980-х, когда мы начали брать охапками призы. В Канне — аж пять высших призов, в том числе за режиссуру.
Фестивальный мир устроен парадоксально. В 1958 году получил главный приз Каннского кинофестиваля фильм "Летят журавли", всего два года спустя после ввода советских войск в Венгрию. А в 1981-м, спустя два года после ввода войск в Афганистан, "Оскар" получил фильм "Москва слезам не верит". А вот в 2000-е, относительно свободные и стабильные для России, когда у нас была тишь да гладь, мы никому особенно интересны не были.
То, что сегодня нашего кино много на фестивалях, говорит о том, что в мире снова возник интерес к России, но его можно назвать "отрицательным интересом". Мода, но с негативным оттенком. Пугающим. Для Запада российский художник сегодня опять превратился в человека, который противостоит власти, хотя в 99 случаях из 100 это не так. Тут надо сказать, что мы еще имеем дело с неким метафизическим переворотом в массовом сознании: если в 1950-1960-е годы то, что вызывало отрицательный интерес, модным не становилось, то после 1990-х отрицательный пиар в итоге становится положительным.
России всегда было важно, что думает о ней Запад. Мне нравится, что на Берлинском фестивале в этот раз много наших картин, созданных женщинами. Эта тенденция была заметна на прошлом "Кинотавре": женщины сегодня чувствуют вещество жизни лучше, чем мужчины. Если мужчины концептуализируют или зарабатывают бабки и соответственно уходят в формат, то у женщин происходит прорыв к самой сути, они на новом уровне открывают законы жизни, как открывало их в 1960-е "мужское кино". Героем их фильмов становится сама жизнь, в ее разнообразных формах. Женская режиссура непредсказуема, не законцептуализирована. Символично, что это заметили и на Берлинале.