Карл-Фридрих Шойфеле, сопрезидент Chopard, невозмутим и вежлив, как германский профессор. Но и он едва не подскакивает на месте, услышав мой вопрос: "Довольны ли вы, что ваша семья полвека назад купила Chopard?" Карл-Фридрих смотрит на меня как на сумасшедшего. Только то, что мы знакомы уже лет пятнадцать, спасает меня от немедленной расправы. Мой собеседник берет себя в руки.
"Мои родители очень рисковали,— говорит он,— но благодаря их настойчивости и таланту не только они, но и мы с сестрой заняты прекраснейшим в мире делом. Кроме того, не погибла замечательная часовая марка. Chopard была спасена, и теперь мы собираемся отпраздновать 155-летнюю годовщину дома, который мы бережем уже больше полувека".
У Chopard — серия юбилеев. В 2013 году — полвека со времени покупки, в 2015-м — 155 лет с момента основания марки. Семьи Шойфеле и Шопар познакомились в 1963 году, когда Карл Шойфеле, отец моего собеседника, немецкий ювелир из Пфорцхайма, стал искать себе швейцарского партнера, который мог бы взять на себя производство механизмов для часов. При необходимости он был готов партнера купить — таков был тогда тренд, швейцарские мануфактуры меняли хозяев, дешевые кварцевые часы разоряли потомственных механиков.
Карл Шойфеле и его жена Карин в итоге выбрали марку Chopard, существующую с 1860 года. Она была основана Луи-Улиссом Шопаром в деревушке Сонвилье в горах Юра, потом перешла к его сыну Полю Луи Шопару, потом к внуку Полю Андре, который перенес ее производство в Женеву. Марка по-прежнему оставалась в руках семьи, но, как и многие другие старинные часовые предприятия, находилась не в лучшей форме — в 1960-х в ней работало всего пять мастеров. Семидесятилетний Поль Андре был бы рад избавиться от тяготившей его ответственности, но не хотел продавать дело случайному человеку. В Карле Шойфеле он увидел профессионала, который не погубит отцовское и дедовское наследство. Шойфеле были столь же внимательны. "Посетив женевскую мануфактуру и увидев пожилого господина Шопара за своим станком напротив окна, я понял: наши предприятия просто созданы для сотрудничества. После получасовой беседы я убедился в правильности сделанного выбора",— вспоминал потом Карл Шойфеле.
Покупка L.U.C. Chopard была для известных германских ювелиров сродни сделке, которую заключали в Средневековье при покупке земель, дававших право на корону. Но как и тогда, принять корону было первым шагом, вторым — ее не потерять. Карл и Карин Шойфеле не подвели старика Поля Андре, они сделали все для того, чтобы дело швейцарских часовщиков продолжилось и имя Шопар не потерялось в горах, как это произошло на рубеже 1970-х с десятками других имен.
Прежде всего они стали развивать ювелирные часы, то, что было им понятнее и ближе. Одной из главных находок марки стала линия "плавающих бриллиантов" Happy Diamonds. Впервые в истории ювелирного искусства часы оказались украшены бриллиантами, не закрепленными в оправе, а свободно скользящими по циферблату. Это легко сказать, но чрезвычайно трудно добиться того, чтобы камни, помещенные между двумя прозрачными дисками, свободно перемещались и не царапали сапфировое стекло. Эффектная дизайнерская идея здесь, как всегда у Chopard, была поддержана серьезной работой инженера.
Когда оперативное руководство компанией перешло в руки следующего поколения владельцев — Карла-Фридриха Шойфеле и его сестры Каролины — произошло естественное разделение сфер деятельности. Каролина Шойфеле, с юности склонная к живописи и дизайну, занялась ювелирным направлением. Именно при ней марка осмелилась двинуться в сторону Haute Joaillerie — высокого ювелирного искусства, сектора сложного, конкурентного и давно, казалось бы, поделенного грандами рынками, существующими по сто лет.
Каролина смогла быстро ввести Chopard в этот круг, причем свой путь она проложила буквально по красной дорожке. Ее вещи с удовольствием носили актрисы на церемониях "Оскара" или в Канне. Даже приз Каннского фестиваля Золотая пальмовая ветвь выращена в мастерских Каролины. И конечно, всем, кто интересуется началом ее карьеры, рассказывают историю о том, как она не считая покупала розовые бриллианты. Квитанция за покупку пришла как раз накануне рождественских праздников, и старый Карл Шойфеле был крайне недоволен легкомыслием дочери. "Тебе придется найти им применение",— строго сказал он Каролине, не зная, что эти камни лягут в основу одной из самых интересных ее коллекций.
Карл-Фридрих Шойфеле унаследовал от отца не только ремесло ювелира, но и любовь к механизмам — недаром они оба коллекционируют старинные автомобили и участвуют в гонках. Он взял на себя часовое направление марки. Пора было напомнить о Chopard не только как о мастерах украшений, но и как об искусных механиках. Для этого потребовалось разработать собственные мануфактурные механизмы, перестроить производство и добиться почти полной независимости от внешних поставщиков. Благодаря усилиям Шойфеле-младшего Chopard укрепился в числе производителей сложных механических часов. Это делалось постепенно, без рывков и сенсаций, но на каждом новом Базельском салоне Карл-Фридрих находил, чем удивить публику. Спокойно и последовательно марка освоила все главные усложнения: турбийоны, вечные календари, репетиры, намного опередив нынешнюю моду на сверхтонкие механизмы, выпустила замечательные L.U.C.Extra-plate, с 2006 года остающиеся одной из лучших моделей на рынке сверхтонких часов.
Любовь Каролины к искусству и кино помогает марке в культурных проектах. "Кинематограф и ювелирное искусство прочно связаны, и то и другое — мир грез",— говорит она, объясняя свое партнерство с Каннским кинофестивалем. Ну а автомобильные увлечения Карла-Фридриха позволили Chopard поддержать несколько самых интересных соревнований, давно ставших таким же явлением культуры, как и Канн. Прежде всего это Mille Miglia, гонка старинных машин Бреша--Рим--Бреша, заслужившая название La corsa piu bella del mondo — "самая красивая гонка мира", или Grand Prix de Monaco Historique.
Chopard остается независимым семейным предприятием, и это самым симпатичным образом сказывается на его работе. Семья Шойфеле — и старшее, и младшее поколение — относится к своей марке как к части повседневной жизни. Они не инвесторы и не наблюдатели. Каждый из них вкладывает в работу свои склонности и свой темперамент. Это очень похоже на то, как существуют старинные марки, так что 155-летие Chopard они с полным правом отпразднуют как семейную годовщину.