Федеральное управление авиации США отменило некоторые рейсы в международный аэропорт Сент-Луиса в связи с продолжающимися беспорядками в городе Фергюсон. Мирные акции протеста проходят по всей стране: в Нью-Йорке, Лос-Анджелесе, Милуоки. На вопросы ведущих "Коммерсантъ FM" Анатолия Кузичева и Константина Эггерта ответил радиоведущий из Милуоки Юрий Рашкин.
Фото: Lucy Nicholson , Reuters
А.К.: Мы много видим эффектных картин, в буквальном смысле этого слова, из Фергюсона: пылающие сигаретные ларьки, женщины с искаженными от боли и ужаса лицами, несущиеся по узким улицам городка.
К.Э.: Юрий, это не Проханов у меня соведущий, у него фамилия Кузичев, ты не думай.
А.К.: Но очень интересно, как реагирует американское общество, мы слышим, что — как ты называешь этих женщин — актрисы?
К.Э.: Актрисы всякие, Сьюзан Сарандон, это смешно.
А.К.: Актрисы всякие, Сарандон и так далее. Все они, кто-то бойкотирует отделы нижнего белья в каких-то супермаркетах, кто-то — еще страшнее — выступает. Короче говоря, американское общество реагирует на это. Расскажите, как?
Ю.Р.: Я благодарю за возможность высказаться. Я не считаю, что кто-либо здесь рассматривает это как начало конца или конец начала, ничего в этом роде. С другой стороны, не так все думают, что это актрисы. Здесь тоже понимают, что это настоящие люди, которые живут в плохом месте, где тяжелая ситуация. От меня до Фергюсона примерно 300-400 миль, но это практически почти как другая планета. В том смысле, что есть острова — острова населения, где такая тяжелая ситуация. Это заметно еще и по протестам, потому что эти протесты происходят сейчас в больших городах, где есть черное население, у которого довольно реальные проблемы и которые пытаются каким-то образом их решить. К сожалению, они прибегли к насилию, и когда переходишь эту границу, сразу теряется большая доля поддержки от большинства населения.
К.Э.: А в чем выразилась потеря поддержки? Наоборот, я смотрю, так активно громят магазины, ларьки поджигают, телевизоры несут. Не без того, да.
Ю.Р.: Да, в Фергюсоне тяжело.
А.К.: С другой стороны, кому не нужен телевизор, Кость, что ты, как ребенок?
Ю.Р.: Но с другой стороны, понимаете, мы сейчас в Соединенных Штатах приходим в себя после Дня благодарения. На следующий день после Дня благодарения все рвутся в магазины на большие распродажи. Это национальная традиция. Более того, в день "черной пятницы" за много лет семеро человек погибло в магазинах, потому что люди просто начинают драться за 100-долларовые 40-дюймовые телевизоры или 100-долларовые компьютеры. Это более важная тема для большинства американцев. Хотя, конечно, те, кто протестует в Фергюсоне, пошли в местный супермаркет и там протестовали, но это ожидаемо. Однако сказать, что это захлестывает страну…
А.К.: Вы сами сказали, что во многих городах население вышло и протестует. Но никто же не протестует под лозунгом "Ну как же так?", то есть должна быть совершенно конкретная претензия, требование, лозунг. Под какими лозунгами выходят люди в разных городах протестовать, против чего, грубо говоря? Как это обобщенно и концентрированно звучит?
Ю.Р.: Обобщенно, я вам скажу, что люди не довольны полицией и быстрым желанием нажать на курок пистолета.
К.Э.: Которое продемонстрировали в то же время полицейские?
Ю.Р.: Да, поэтому лозунги, люди кричат: "Руки вверх!", "Не стреляй!". Но с другой стороны, интересный факт, который я хочу, чтобы ваши слушатели услышали именно из города Фергюсона, почему у них произошло такое интересное, печальное нагнетание давления на полицейского. В городе Фергюсон 20% их бюджета и 80% бюджета их полиции состояло из остановок за нарушения правил дорожного движения.
А.К.: И сейчас наши гаишники: "Wow!".
Ю.Р.: Это единственный источник их дохода, который продолжал расти, то есть они довели свое собственное население до такого состояния, началась почти скрытая война между полицией и населением.
К.Э.: То есть вы как бы симпатизируете вот этим ребятам, которые сейчас громят ларьки?
Ю.Р.: Никто не симпатизирует.
А.К.: Он говорит, что их можно понять.
К.Э.: Понять-то всех можно.
Ю.Р.: Понятия и симпатии — это разные вещи, понять их можно, но это не решение проблем.
К.Э.: Смотрите, было же проведено довольно подробное расследование, есть много записей с видеокамер и так далее. Но ясно, что этот так называемый подросток 18 лет, который под два метра ростом, действительно бил полицейского. Майкл Браун, он, конечно же, и бил полицейского. Видно, что он в окно залез и бил его, ясно, что он ограбил магазин до этого, и в общем-то получается, что все эти социальные проблемы существуют. Но, с другой-то стороны, понятно, если ты лезешь драться с полицейским, то результат будет такой.
А.К.: Будь готов.
К.Э.: Да, будь готов.
Ю.Р.: Да, но вы назвали много разных пунктов, которые все можно оспаривать. Начиная с того, что нужно в людей стрелять за то, что они ограбили магазин или надо их как-то, может быть, арестовывать. С другой стороны, полицейский только что заявил, что он уходит, который застрелил этого молодого человека, он заявил, что он никогда теперь не может быть полицейским. Сейчас ведется разговор между его адвокатом и отделом полиции, где они будут выкупать его контракт, потому что он не может теперь работать в этом городе.
К.Э.: Это понятно, что он не может, но, с другой стороны, очень приемлемо и правильно он поступил, даже, согласитесь, нравственно.
А.К.: Уйдя, ты имеешь в виду?
К.Э.: Уйдя.
Ю.Р.: Да, большое жюри посмотрело информацию, и никто не оспаривает решение жюри в том смысле, что все понимают и все поддерживают систему. Двенадцать людей посмотрели документы — мы не знаем точно, что они видели, но, с другой стороны, прокурор был из этого же округа.
А.К.: Объясните мне, Юрий, в чем претензия людей, выходящих в разных городах. Не только в депрессивном Фергюсоне, а в разных городах Соединенных Штатов Америки, Канады и даже Европы, в чем генеральная претензия? Слишком много власти у полиции или что? Или расовая дискриминация все равно есть, просто загнана куда-то глубоко в подсознание? В чем претензия, главный лозунг?
Ю.Р.: Это больше связано с тем, что у людей ощущение, что полиция может стрелять в кого хочет, когда хочет.
К.Э.: Но это же не новость.
А.К.: Полицейский беспредел, назовем.
Ю.Р.: Это ощущение у определенной группы людей, других людей, которые даже поддерживают. Естественно, надо разделить мирно протестующих и тех, кто готов громить. Потому что даже в том же Фергюсоне была группа протестующих, которая защищала местные рестораны от тех, кто громил эти ларьки. Поэтому есть всегда, это не такая простая ситуация. Но если люди вышли на протест, значит, в нашем родном Милуоки, студенты университета вышли, прокричали, сказали, что "Руки вверх, не стреляй!", упали на пол, полежали, встали и ушли.
К.Э.: То есть отработали свое. В том смысле, что сделали то, что хотели. У меня вот какой вопрос, Юрий: если посмотреть на это со стороны, много очень говорят о расовой подоплеке этого дела, известно, что полицейские силы в Фергюсоне большей частью белые, а население большей частью афроамериканское, но мы здесь смотрим, чьи магазины громят, ведь там же не смотрят на то, какой цвет кожи у владельца. Можно ли говорить, что это, скорее, социально-классовые проблемы, чем расовые, или нет?
Ю.Р.: Интересный вопрос, я думаю, что это все-таки больше социально-классовый, чем расовый, потому что когда громят, громят всех. Когда ларьки, то жгут всех, и поэтому даже черным ресторанам приходится находить защиту, потому что громят всех. Это больше социально-экономическая несправедливость, когда дело доходит до беспорядков, а протесты — это в основном связано с расой.