Выставка изобразительное искусство
Дух де Сада пронизывает всю выставку, а физическое воплощение всего одно: портрет работы Луи-Мишеля Ван Лоо
Фото: AFP
В декабре исполнится 200 лет со дня смерти маркиза де Сада. Праздновать юбилей пусть и не национального героя, но личности, бесспорно, исторической во Франции начали глубоко заранее. В честь автора самых провокационных романов в истории литературы Музей Орсе соорудил смелую выставку "Де Сад: битва с солнцем". Из Парижа — ЕЛЕНА КРАВЦУН.
Чувственная провокация началась еще с проморолика, анонсирующего фривольную экспозицию и в считаные дни ставшего вирусным. Французские художники Давид Фраймон и Флоран Мишель сняли колышущееся море из обнаженных мужских и женских тел, где сроднились боль и наслаждение. В финале, конвульсирующие в экстазе, они принимают очертания букв, составляющих фамилию не просто писателя горячих романов и знатного бунтовщика, но французского философа, громко и страстно говорившего о торжестве тела,— SADE. Как образы и мысли этого вольнодумца повлияли на художников последних двух столетий вплоть до Пикассо, показывает выставка "Де Сад: битва с солнцем" в парижском Музее Орсе, который далеко не в первый раз будоражит общественность на тему свободы полов. Достаточно вспомнить прошлогоднюю экспозицию "Masculin/Masculin", где красота мужского тела — от израненного святого Себастьяна до голых футболистов — своими изгибами и линиями за годы игнорирования наконец брала реванш над Венерами, нимфами и купальщицами, вместе взятыми.
На входе посетителей Галереи Орсе сразу предупреждают о том, что некоторые работы имеют "насильственный характер" и могут даже шокировать. Подобные предостережения скорее формальность, вряд ли сегодня можно действительно упасть в обморок от обнаженного тела кисти Дега или садомазохистских сцен, притаившихся на полотнах Жерико. Вводят в мир смутного желания и беспокойной мысли де Сада отрывки из фильмов Луиса Бунюэля и Джона Уотерса, Жоржа Франжю и Виктора Флеминга, демонстрируемые в темном зале, оборудованном с обеих сторон экранами.
Этакий Ларри Флинт эпохи Просвещения, маркиз де Сад царит в просторных залах музея незримо. Тем более что до нас дошел лишь один его подлинный портрет работы Луи-Мишеля ван Лоо, обнаруживающий нежное сходство исследователя человеческой породы с Моцартом. Изображения убийств и насилия, наказаний и страданий воплощены в более чем 500 экспонатах выставки — конечно же, книгах, а также картинах, рисунках, скульптурах, фотографиях. Вот социально драматическая "Задушенная женщина" Поля Сезанна, который в ранние годы явно тяготел к мрачной эротике, чего стоят только одни зловещие названия его полотен — "Убийца", "Вскрытие трупа", "Оргия", "Куртизанка". Однако уже во втором зале посетителей встречает энергичное "Похищение сабинянок" Пикассо 1962 года. Один из похитителей угрожает беззащитным жертвам кинжалом, напоминающим гигантский разделочный нож, а копыта лошадей топчут обнаженные белоснежные женские и детские тела. Высокая трагедия и союз Эроса и Танатоса, воспеваемые поэтами и воплощенные в других картинах на выставке, таких как "Смерть Сарданапала" Эжена Делакруа или "Сцены войны в Средние века" Дега, имеют, честно говоря, не так много общего с настроением романа "120 дней Содома" маркиза де Сада, где он смакует подробности порезов, кровопусканий и смерти. Куда больше в эстетику сластолюбца вписывается брутальный Гойя, само воплощение свирепости желания.
Самым преданным последователем де Сада оказывается Огюст Роден. Скульптор в порывах страсти выполнил около 10 тыс. эротических рисунков, где за наготой и недвусмысленными жестами скрывается хрупкая красота. Совсем другой представляет себе женщину Франц фон Штук, буквально одержимый идеей греховности ее соблазнительного тела, у Ханса Белльмера она превращается в куклу, похожую на ту, что кружил в странном танце Казанова у Феллини, а Синди Шерман и вовсе превращает всех посетителей в вуайеристов своими постановочными фотографиями, изобилующими порнографической точностью. Не обошлось и без самой распространенной мужской фантазии — лесбийской любви, изображенной сочно и избыточно прекрасно Гюставом Курбе в "Спящих".
Несмотря на скандальную репутацию извращенца главного героя выставки, "Sade. Attaquer le soleil" возвращает радость созерцания красоты человеческого тела, о которой за новомодными запрещающими законами и бесконечными запретами так легко забыть.