СЕРГЕЙ ШИЛОВ, основатель и управляющий партнер компании AT Consulting, ходит на работу с удовольствием, несмотря на стагнацию на рынке ИТ и стремление клиентов экономить каждую копейку.
— Как сказывается спад в экономике на вашем бизнесе?
— В области ИТ-услуг, как ни странно, работы стало даже больше. Наши клиенты, среди которых компании финансового, телекоммуникационного, государственного, энергетического и других секторов, не прекратили ИТ-проекты. Реализуются новые внедрения, продолжаются поддержка и доработка уже существующих систем, достаточно высок спрос на заказную разработку и консалтинг. Это отчасти связано с тем, что во время роста крупные корпорации сосредоточены на увеличении дохода, а во время спада — на оптимизации внутренних процессов. Грамотная автоматизация помогает достижению этих целей. Другое дело, что финансовое положение наших клиентов ухудшилось, поэтому нас просят обосновать каждую копейку. Маржинальность проектов снизилась, и нам приходится искать варианты, как предоставлять услуги за меньшие деньги или делать больше при прежнем бюджете. От конкуренции на рынке это не зависит. Мы ведем очень сложные проекты, в которых с нами немногие способны соперничать. И хотя у некоторых клиентов есть дочерние компании, предоставляющие ИТ-услуги, мы часто выигрываем благодаря нашей экспертизе и оптимальному соотношению цены и качества.
— Каковы ваши прогнозы по финансовым результатам вашей компании на текущий год?
— Мы рассчитываем на то, что объем бизнеса в рублях вырастет в нынешнем году приблизительно на 10%. Мы давно не считаем обороты в валюте, потому что все наши затраты и выручка — в рублях. Но деньги для меня не основной мотиватор. Я создал бизнес много лет назад для того, чтобы заниматься интересными проектами, которые затрагивают большое количество людей, решают неординарные задачи, и в результате их реализации компании получают реальную пользу. С этой точки зрения сегодня ситуация невероятно позитивна: мы ведем множество интересных проектов. Я хожу на работу с удовольствием.
Понятно, что риски выросли, маржинальность проектов падает — это неприятно, но сейчас изменились поводы, по которым клиенты к нам обращаются. Раньше многие проекты запускались под влиянием моды. Зачастую талантливые управленцы хотели себя проявить: внедрить инновационный сервис и за счет этого продвинуться по службе. Сегодня компании приходят к нам с проблемами, и мы помогаем их решить. Это добавляет смысла нашей работе, хорошо сказывается на настрое сотрудников.
— Поменялись ли запросы клиентов, какие услуги наиболее востребованы сегодня?
— Больше всего ИТ-консультанты задействованы в проектах по анализу расходов крупных компаний. Это основной тип задач, которые сейчас решаются. Заказчики хотят понять, могут ли они оптимизировать свои расходы и как это сделать.
Еще один тренд — приведение в порядок систем отчетности. Такие проекты были интересны и раньше, сейчас они стали еще более востребованы. Без качественной отчетности невозможно определить, в каком состоянии находится бизнес.
Все более важными для розничных банков, операторов и других компаний становятся фронтальные системы, которые помогают продавать эффективнее. На массовом рынке сложно достичь высоких показателей продаж без информационных технологий. Отмечу, что спрос на разработку мобильных приложений также высок.
Проекты по внедрению крупных систем, таких как АБС, биллинговые системы, сейчас начинают немногие, так как они требуют серьезных инвестиций. Компании стараются использовать то, что выбрали раньше. Редки проекты по внедрению новых ERP-систем. Основная доля проектов в этой области приходится на доработку и повышение эффективности существующих систем управления предприятием.
— Актуальна ли для российских компаний концепция цифровой трансформации бизнеса, то есть перестройки бизнес-моделей под влиянием изменений, происходящих на рынке и в экономике?
— Российские компании, наверное, могли бы начать такую трансформацию. Сложность состоит в том, что крупные организации пока не определились с тем, как именно менять бизнес-модели. Заказчики понимают необходимость адаптации к новым условиям и перестройки бизнес-процессов, но активная стадия трансформации еще не началась. В том числе по этой причине у нас, ИТ-консультантов, много работы. Компании экспериментируют, пробуют разные подходы и инструменты, оценивают возможности, запуская множество небольших проектов.
— Что вы думаете об импортозамещении в сфере ИТ?
— Когда речь идет об импортозамещении, следует разделять госсектор и частные компании. Рынок поставок ИТ для бизнеса живет по понятным правилам. Выигрывают в основном те разработчики, у которых маркетинг сильнее, а это, как правило, западные вендоры. Стимулировать развитие российских продуктов можно за счет госсектора. В последние годы проекты по внедрению ИТ в госкомпаниях соответствуют рыночным стандартам. В результате их реализации внедряются системы, которые успешно работают и приносят пользу. Импортозамещение в госсекторе может быть действительно хорошим подспорьем для российских поставщиков и выступит локомотивом для аналогичного процесса в бизнесе.
— Вообще это реалистичные планы?
— Рынок информационных технологий в России создан на основе западных разработок. Ситуацию менять будет сложно. В некоторых нишах российские поставщики достаточно сильны и способны конкурировать с иностранцами, но в большинстве продуктовых сегментов пока это не так. Тем не менее Россия обладает большим потенциалом в области ИТ, у нас множество талантливых специалистов, и это довольно редкая ситуация в мире. Проблема в том, что за годы развития российского ИТ-рынка компании привыкли к определенной модели: покупать западные продукты и внедрять, адаптируя к локальной специфике. Конечно, клиент делает выбор не по тому, в какой стране произведен продукт, а исходя из потребностей своего бизнеса, но привычка все же сильна, и ее необходимо изменить. На мой взгляд, начать нужно с того, чтобы поставить достижимые цели. К примеру, прикладное ПО не так сложно создать, а СУБД — затруднительно: на это нужно много времени. Также пока не понятно, кто это будет делать, как будут расходоваться средства и каким будет источник финансирования.
— Для вашей компании импортозамещение на пользу?
— Данная инициатива никак не скажется на нашем консалтинговом бизнесе, но мы также занимаемся разработкой ПО на заказ, и эта деятельность может быть затронута. 100% нашей компании принадлежит российским физическим лицам, поэтому, если в гостендерах будет отдаваться предпочтение отечественным подрядчикам, мы выиграем. Это называется ограничением конкуренции. И в данном случае такая инициатива сыграла бы нам на руку. Но насколько это полезно для рынка в целом? Нельзя сказать однозначно. Очевидный плюс в том, что российские компании будут больше расти, мы меньше будем платить за интеллектуальную собственность иностранцам — на это уходят значительные средства.
— Ограничение конкуренции — это не очень хорошо для рынка, не так ли?
— Все крупные состояния вырастали в условиях ограничения конкуренции. К примеру, в США очень высокая степень ограничения конкуренции. Я учился в бизнес-школе Гарварда и хорошо знаю эту страну. На любом более или менее значимом рынке там есть свой монополист, иногда — два-три, которые часто принадлежат одним бенефициарам. Так что данная оценка — хорошо это или плохо — довольно субъективна. Очевидно, что правильные шаги в сторону импортозамещения дали бы преимущества российским компаниям.
Другое дело, что конкретика по этой инициативе сейчас отсутствует: не обозначены цели, не даны формулировки, не описаны этапы. Кроме того, важно понимать, что в некоторых критически важных сферах западные технологии пока невозможно заменить. Например, если систему Swift отключат в России, то случится коллапс. Можем ли мы создать аналог? Технически — легко, но организационно — нет. Саму программу можно очень быстро написать с нуля, и она наверняка окажется еще лучше существующей. Но подключить весь мир к российскому аналогу у нас не получится.
Так что основная проблема лежит даже не в плоскости создания собственного программного обеспечение. Мы ограничены в плане маркетинга и договоренностей, слабы в организационной сфере, которая связана с геополитикой, исторически сложившимися отношениями между компаниями, а также между корпорациями и правительствами разных стран.