Ретроспектива «Острова Юрия Соболева» в Московском музее современного искусства предлагает зрителю совершить восхождение по ступеням развития художника. Каждый из трех этажей экспозиции – целостный пласт его миропонимания, живущий на пространстве графического листа и мультимедийных форм. Многие экспонаты удивительно созвучны нашему времени - Нолев-Соболев существенно опередил свое время.
Его полиэкранные эксперименты, вдохновленные экологическими идеями 1960-х с их критикой общества потребления, опрокидывают, вызывают головокружение и ощущение падения в бездну вещей (ранее блестяще материализованное в картине «Падающий Икар»). Хрупкий силуэт танцора в окружении обыденных предметов символизирует смятение, то и дело вырастающее в экзистенциальный ангст и тошноту. Мрачные ассоциации закрепляет этническая музыка народов СССР. Сосредоточившись, в ней можно с удивлением обнаружить далекие предпосылки дарк-эмбиента. Щедрое цитирование классических произведений эпохи Возрождения углубляет смысловую перспективу фильма до исторической, предвосхищая традиции гиперманьеризма. По черновикам и эскизам Соболева отчетливо видна тщательная работа над композицией слайдов. Расшифровать их идейную подоплеку под силу далеко не каждому, а художественное воздействие строго индивидуально. Полиэкранность слайд-фильмов переходит на бумагу в формате комикса с элементами коллажного поп-арта. Комикс о святом Себастьяне отвечает идеалам постмодернизма с его ироническим переосмыслением всего и вся. Легко узнаваемые лица с ренессансных полотен окружены стим-панковскими механизмами; контраст между визуальными блоками плавно перетекает в диалог. Визуальный ряд мультфильма «Стеклянная гармоника», где Соболев выступил в качестве художника-постановщика, целиком построен на цитировании классической живописи. Это органично встраивается в концепцию мультфильма о преображающей силе искусства. В другом анимационном опыте художника, мультфильме «Бабочка», обыгрывается излюбленный художником образ, достигающий своей полноты в автопортрете с подписью «Большая бабочка Юра». В графике 1970-х годов стремление к композиционной упорядоченности приобретает вселенские масштабы. Пространство рисунков становится микрокосмом благодаря модульной сетке с точками созвездий и планет. Внешний порядок проявляется в серийности работ. Серии, в свою очередь, логически связаны между собой, как, в частности, «Космос для внутреннего углубления» и «Космос для внутреннего употребления». Свойственные сериям общие элементы осмысляются по-новому на каждом рисунке, как это происходит с фигурой спящей (или плачущей?) женщины в цикле про космос для употребления. Иногда одни и те же образы объединяются в рамках одного рисунка; тем самым создается эффект непроявленного негатива. Поздний период творчества Соболева сохраняет прежний космизм, серийность и внутреннюю зарифмованность графики. Новаторство по отношению к самому себе проявляется в привлечении новых изобразительных средств – бумаги поверх бумаги, фольги, вырезанных контуров и их сочетаний. В этом плане показательна работа «Падения и отражения». Покадровая раскладка движения человеческой фигуры содержит весь спектр приемов: бумажную аппликацию, собственно рисунок и вырез контура, что весьма остроумно создает эффект отражения. Выставка показывает Соболева последовательным в своей многоликости, злободневным тогда и современным сегодня, детальным в образах и широким в истолковании. Его творчество требовательно, оно не подпускает близко случайных для искусства людей. Оценить его новаторство смогут те, кто знаком с тяжестью творческого поиска, вовлечен в искусствоведческий контекст. Имя этого художника пока неизвестно широким массам, и самобытные острова его творчества остаются в основном необитаемыми.