Протестующие остаются на баррикадах в центре города, хотя ранее ректор Гонконгского университета призвал студентов — а они составляют значительную долю протестующих — покинуть улицы. Они требуют возврата к прямым выборам администрации особого района. Специальный корреспондент "Коммерсантъ FM" в Гонконге Юрий Мацарский рассказал подробности ведущей Наталье Ждановой.
Фото: Tyrone Siu/Files , Reuters
— Утром наши СМИ сообщили, что некоторое затишье произошло в Гонконге, разобрана даже часть баррикад. Так ли это на самом деле?
— Да, так и есть, некий компромисс. Призывал ректор университета прекратить любые протестные действия и покинуть улицы. Но в воскресенье, уже буквально через несколько минут после этого обращения, через соцсети студенческое братство распространило призыв к своим ребятам, которые остаются на улицах, призыв не расходиться, призыв оставаться. Но на небольшую уступку пошли: действительно разобрали часть баррикад, разблокировали въезды и подходы к административным зданиям в самом центре Гонконга для того, чтобы чиновники могли с утра, в понедельник, прийти на работу.
Благодаря этой разблокировке и не состоялся обещанный полицией разбор палаточных лагерей. Здесь действительно стало меньше народу, но продолжается акция протеста. Опять же, рабочий день, понедельник, многие на работе, многие на учебе, но начались переговоры между студенческим братством и представителями администрации Гонконга. Несколько человек прошли в одно из административных зданий. О чем конкретно идут переговоры, непонятно, но обещается, что в случае, если не пойдут на очередные уступки власти, сегодня повторятся события прошлой недели, когда здесь собирались десятки, а может быть, даже сотни тысяч протестующих. Ждем развития событий.
— Кто со стороны протестующих, там есть очевидные лидеры этого протеста, кто ведет переговоры?
— Да, есть очевидные лидеры протеста, в первую очередь это как раз те самые представители студенчества, но я хочу заметить, что сама идея протестного движения "Оккупай Централ" принадлежит не студентам, а профессорам местных университетов. Это именно они еще весной этого года придумали движение, стали его идеологами и вдохновителями. В переговорах участвуют не те лидеры, которые дают интервью, не те лидеры, которые выступают перед толпой, уличные лидеры, которые здесь продолжают стоять на баррикадах, которые как-то пытаются организовать в действии этот протест.
Кстати, это организовано на удивление хорошо, здесь даже мусор заранее собирается в какие-то баки, коробки, исключительно чисто. И даже идет координация на уровне людей, которые в этом палаточном городке существуют, через рации, через соцсети. Здесь люди живут, люди спят прямо на асфальте, но при этом нет такого ощущения, как на Тахрире, где было ужасно грязно, где все время стоял запах нечистот. Здесь этого нет, здесь такой уютный гонконгский протест.
— Получается, что этот такой протест интеллигенции — ты говоришь, что и профессора участвуют в этом, и студенты, — а простые жители Гонконга понимают, в чем дело, они как-то задействованы в этом процессе?
— Здесь есть и с той стороны, и с этой — со стороны протестующих, и со стороны противников — много простых людей, которые, так или иначе, не относятся к университетской жизни. В воскресенье на самом мосту, на котором я стою и выхожу в прямой эфир, сидел мужчина, который грозился спрыгнуть с него, если не прекратится этот протест. Он где-то раздобыл не просто мегафон, а два мегафона, и в эти два мегафона ругался, кричал на протестующих, требовал немедленно покинуть улицы, разблокировать их, мотивируя это тем, что он отец троих детей. И он не может довезти ни одного из своих детей в школу, пока улицы заблокированы демонстрантами. Но в течение нескольких часов с ним вели переговоры, внизу даже пожарные надули специальную подушку в случае, что он все-таки прыгнет, были несколько человек готовы его буквально схватить и вытащить, но каким-то образом удалось его уговорить.
Есть уже местный "антимайдан", если так можно сказать. Это люди, которые протестуют против протеста, будем так говорить, это люди, которые говорят, что нужно идти на условия Пекина. Они выходят с плакатами "Пекин, прости наших неразумных сограждан". Их можно отличить: если те, которые протестуют против политики Пекина, носят желтые ленточки, то местный "антимайдан" отличается синими ленточками.
Их не так много, но при этом они бесстрашны. Я наблюдал, как шестеро таких условных гонконгских антимайдановцев пришли на собрание, где было порядка 10 тыс. человек, пришли со своими плакатами, со своими лозунгами, достаточно агрессивно себя вели, но эта толпа их не тронула. Закончилось все словесной перепалкой. Правда, потом вмешалась полиция и провела этих ребят с синими ленточками в сторону метро. Но в целом относительно мирно, спокойно, если не брать в расчет ругань. Кулаки пока в дело не идут.
— Известно что-то о планах протестующих на понедельник? Я так понимаю, что все это будет зависеть от результатов переговоров. Когда, кстати, могут быть известны какие-то предварительные итоги?
— Мы сейчас как раз ждем выхода группы переговорщиков, которая туда пошла, но расходиться люди не собираются. В воскресенье я разговаривал с несколькими представителями этого студенческого братства. И они сказали, что, конечно же, не пойдет на уступки студенческое братство ни в коем случае, и будут требовать возвращения прямых выборов, мотивируя это тем, что, когда Гонконг возвращался в состав Китая, Пекин обещал, что Гонконг сможет сам выбирать своего губернатора, сейчас вспоминают о том, что во времена британского владычества здесь не было своего губернатора, люди не выбирали его, он назначался напрямую из Лондона.
И говорят, что и Китай пытается вести себя, как колониальная держава и относится к Гонконгу как к своей колонии. И очень много говорится о том, что это не антикитайский протест — это протест против активной китайской политики вмешательства во внутренние дела Гонконга.
Здесь очень распространен лозунг "Гонконг — это не часть Китая", здесь много наклеек, много плакатов с этим призывом, но люди себя в первую очередь позиционируют, как гонконговцы, и только во вторую — как китайцы.