Россия добилась ядерного паритета с США. Количество носителей ядерных вооружений Москвы и Вашингтона сравнялось впервые с начала XXI века. Число боеголовок на этих носителях теперь также одинаковое, сообщает The Washington Times со ссылкой на Госдепартамент. Такой вывод Вашингтон сделал в результате планового обмена данными. Главный редактор журнала "Экспорт вооружений" Андрей Фролов обсудил тему с ведущим Борисом Блохиным в эфире "Коммерсантъ FM".
Фото: Александр Чиженок, Коммерсантъ / купить фото
Дважды в год стороны обязались информировать друг друга о состоянии своего ракетно-ядерного вооружения. Россия сократила отставание перед США после того, как поставила на вооружение атомные подводные лодки, оснащенные ракетами "Булава" с несколькими боеголовками. Помимо этого, комплексы "Тополь-М" с одним зарядом были заменены на ракеты "Ярс" с тремя боеголовками.
— Страны договорились сократить к 2021 году общее число ядерных боезарядов до 1550 единиц у каждой. Однако недавно Дмитрий Рогозин заявлял, что ядерное вооружение России обновится на все 100%, то есть получается, что Россия наращивает свой ядерный потенциал, несмотря на договоренность? Это так?
— Нет, это не совсем так. Речь идет о том, чтобы в рамках лимитов обновить те носители, которые есть.
— Имеется в виду в рамках тех договоренностей, которые есть, то есть заменить имеющиеся?
— К 2018 году.
— А что можно сказать о США, они предпринимают какие-то шаги в этой сфере, то есть также обновляют свое вооружение?
— Работы ведутся постоянно, но они не носят какого-то революционного характера, потому что у них все-таки потребность в этом ниже.
— Получается, если ни одна из сторон не хочет ядерной войны, для чего тогда тратить огромные бюджеты на вооружение?
— Речь идет скорее о том, чтобы просто поддерживать так называемый режим сдерживания, который был выкован еще в ходе холодной войны. К тому же, число угроз растет, и речь идет не только о противостоянии один на один, но число ядерных держав все-таки неумолимо увеличивается, хотя и медленно, поэтому ядерный щит нужен не только для противостояния России и США, но и еще, возможно, других стран.
— Скажите, зачем нужно добиваться паритета? При имеющемся вооружении, это все знают, можно уничтожить весь мир несколько раз.
— Речь идет, наверное, не о паритете. Паритет — это, скорее, уже статус-кво, который был документально зафиксирован. Максимальное число боезарядов позволяет уменьшить риски уничтожения всего ядерного арсенала одним ударом.
— То есть получается, что чем больше боезарядов, тем меньше шансов у другой стороны ответить, так?
— Наоборот, скорее речь идет о том, что в случае внезапного нападения и выведения из строя части арсенала за счет того, что он диверсифицирован, находится на самолетах, лодках, наземных носителях, есть возможность ответного или ответно-встречного удара.
— Можно ли говорить сейчас о том, что гонка вооружений вновь набирает обороты, или это преждевременно в связи с последними событиями? Вообще возможно ли это и нужно ли это кому-нибудь?
— Сейчас действительно имеет место некий новый цикл, когда даже в глобальном масштабе наблюдается рост военных расходов, обновление систем вооружений. Но это, скорее, носит естественный характер. В случае России пытаются наверстать те годы, которые были потеряны в эпоху недофинансирования и безденежья.
— Но нужен ли такой огромный бюджет, такие военные расходы России, или все-таки можно обойтись каким-то более компактным размером военного бюджета, обойтись тем, что есть, или модернизировать то, что уже имеется?
— Риторический вопрос. Но если мы посмотрим, например, в цифрах, то есть долю военных расходов в ВВП, то, хотя российские показатели довольно высокие, но они не являются какими-то запредельными на фоне мирового опыта.
— То есть, скажем так, Россия увеличивает свой бюджет не для того, чтобы обогнать США, а просто чтобы довести его до того уровня, который существует в мире, до нормального международного уровня?
— Я бы иначе сформулировал: Россия увеличивает военные расходы для того, чтобы решить те задачи в области безопасности, которые перед ней стоят.
— Вне зависимости от международной ситуации?
— Именно.