Mitsubishi может купить одного из крупнейших в мире поставщиков рыбы. В понедельник норвежский Минпромторг подтвердил готовность продать японской корпорации контрольный пакет компании Cermaq, которая специализируется на производстве атлантического лосося и форели. Предложение будет действовать в течение месяца. Руководитель информационного агентства по рыболовству Александр Савельев обсудил тему с ведущей Натальей Ждановой в эфире "Коммерсантъ FM".
Фото: Наталья Логинова, Коммерсантъ / купить фото
— Расскажите, пожалуйста, чем вызван интерес Mitsubishi к непрофильным для них активам, и что из себя представляет компания Cermaq?
— Во-первых, надо понимать, что тот стереотип, который, по крайней мере, в России сложился в отношении Mitsubishi, что это автомобильный гигант, действительно производит автомобили, но кроме автомобилей он еще и полезными ископаемыми занимается, машиностроением, телекомом, финансовыми услугами, страхованием. Кроме всего прочего, еще и производством продуктов питания. Вообще Mitsubishi — это более 10% ВВП Японии, то есть серьезная компания. То, что она заинтересовалась норвежским лососем, вполне понятно. Япония для этой рыбы является очень мощным, большим рынком, по-моему, вторым после США, и этот рынок очень быстро развивается.
Я напомню, что всего в мире производится и вылавливается около 160 млн тонн рыбы, половина — это как раз производство, то есть то, что делается в аквакультуре, в искусственных условиях. Норвегия в этом смысле очень преуспела. Эта компания, которую приобретает Mitsubishi, производит порядка 150 тыс. тонн рыбы на своих подразделениях в самой Норвегии, в Чили и в Канаде. Это столько же, сколько производит вся Россия. Мы, конечно, в этом смысле очень отстали, если не сказать, безнадежно отстали, пропустили пять технологических революций в аквакультуре. Причина тут одна: нерасторопность Министерства сельского хозяйства. Они в течение 14 лет готовили закон об аквакультуре, и вот, наконец, чуть более года назад его подписал президент, но он до сих пор не может заработать на практике, постольку нет нормативно-правовой базы. Видимо, в ближайшие 14 лет Минсельхоз как раз ее подготовит. Но это уже будет совершенно другая история. Это очень быстроразвивающийся рынок, очень рентабельный, доходный.
— А сейчас выгодное время для этой сделки, да? Акции Cermaq вроде упали, после того как Россия ввела свои ответные санкции.
— После того как Mitsubishi объявил о приобретении Cermaq, акции выросли, по-моему, на 16%.
— Все это отыгралось, значит?
— Да. Очень удачное время. Санкции — больше головная боль для нас, чем для норвежцев, и уж тем более для Mitsubishi.
— А Cermaq много рыбы в Россию поставляла?
— Они одни из крупнейших, я боюсь потеряться в цифрах. Но сейчас проблема не в том, как она будет сюда въезжать: как норвежская, как японская или как чилийская, или как какая-нибудь другая. Этот бизнес такой. По всему миру запретили норвежскую — она будет въезжать под флагом и с документами Чили или через Белоруссию будет въезжать. Нам нужно сейчас сосредотачиваться не на том, как навредить кому-то, или лишить кого-то норвежской рыбы, а подумать о том, как в собственной стране сделать. Россия — единственная в мире страна, где искусственно выращенная рыба стоит в шесть-семь раз дороже, чем дикая.
Второе: Россия — единственная в мире страна, где этот бизнес фактически нерентабельный. Почему у нас ничтожные 150 тыс. тонн выращивают? Потому что не выгодно выращивать. Один из старейших рыбопроизводственных комбинатов, Бисеровский под Москвой, сейчас нахлобучат на 500 млн, и все, и тогда и его не будет. Не может же быть так, чтобы регулятор создал такие условия, когда единственная страна в мире, где этим не выгодно заниматься, хотя отраслевые ученые посчитали только по марикультуре, это то, что можно делать в прибрежной акватории моря, гребешок, рыбу, ежей, морскую капусту собирать. Только в хозяйствах марикультуры, если бы была нормативно-правовая база, если бы заработал закон об аквакультуре в полную меру, только на Дальнем Востоке можно было бы создать более 1 млн рабочих мест.
— Мы с вами уже общались после введения этих санкций, после запрета на ввоз иностранной продукции в Россию. Что у нас на рыбном рынке сейчас? Есть ли дефицит, и что происходит с ценами на рыбную продукцию?
— Цены растут, и они продолжат расти.
— А насколько уже выросли?
— В разных регионах по-разному. Есть регионы, где и в два раза выросли, и в три раза выросли. Я прошел по московским магазинам, смотрю, — вот эта аквакультурная рыба, которая, возможно, сейчас идет из Мурманска или чилийская, уже за 700 руб. продается, за 800 руб., за 1 тыс. руб. в некоторых магазинах. То есть это уже такой продукт, который можно сопоставить с мясом, а то и выше. Если прежде рыба стоила в среднем, по данным Росстата, ниже мяса курицы, порядка 100 с небольшим рублей, то сейчас это уже не то, что на проценты, а в разы растет. Она продолжит расти, естественно. Было бы наивно полагать, что этой ситуацией не захотят воспользоваться. Сейчас многие рыбопромышленники просто заложили рыбу на холодильники на Дальнем Востоке и ждут более рентабельной конъюнктуры.