Женское счастье в дальнем селе
"Ой, тетя Любочка, дайте ведро вина в долг. Знаю, знаю, что литр по семь гривен. Я как получу детские, сразу отдам". Алла выходит замуж, уже и сама, наверное, не помнит в который раз. У Аллы четверо детей, как она говорит, от разных производителей. Сейчас беременна пятым.
Отец от ребенка не отказывается, жениться согласен. "Ну свадьбы прям такой не будет,— смущается Алла.— Мне уже двадцать восемь, какая в этом возрасте свадьба? Посидим, выпьем, да и все". Тетя Люба усмехается: "Вы и так каждый вечер сидите и выпиваете".
Аллу в селе не считают алкоголичкой. Алкоголики "по канавам валяются", Алла же просто "любит это дело". И дети у нее не голодают. "Такие деньжищи у нас на ребенка государство выплачивает! — объясняет тетя Люба.— Раньше и до 120 тысяч гривен доходило — то ли за пятого столько давали, то ли за шестого. Сейчас за каждое дите дают по 40 тысяч, все равно для села большая сумма. И никто не проверяет, на что мамка тратит детские. А у вас в России проверяют?.. Ой, не знаю, у нас алкашня рожает одного за другим. Бизнес. Потом эти дети по садам чужим шуруют да по сараям яйца ищут. В школе их раз в день бесплатно кормят, а дальше они сами... Алкины не такие. Она из магазина придет, булку хлеба им на четыре части разломит: "Ешьте". Они на улицу, а там ребятня их обступит: "Дай кусочек, дай кусочек!" Не, Алкины дети горя не знают".
Село это, некогда большое и богатое, сейчас опустело наполовину. "Если б мы возле трассы были, тогда да, жить можно,— продолжает свой рассказ тетя Люба.— А так, что тут молодым делать? Работы нет, воды и газа нет, дорога разбитая, как моя морда при муже-покойнике. Чуть ветер или снег — свет сразу пропадает, сидим, ждем когда на следующий день приедут электрики из района и отремонтируют". Все, кто мог, давно перебрались отсюда в лучшие места. Остались в основном старики и "неблагополучные семьи", поэтому деньги в село поступают только в виде пенсий и "детских".
И в этих условиях Алла не теряет женской привлекательности. Иногда она отправляется на заработки в город, там находит себе очередного кавалера, приезжает с ним в село, и год-полтора он тут держится.
Разные за это время были у многодетной матери возлюбленные. Был такой же многодетный отец — законная жена потом увезла его со скандалом. Был "недавно освободившийся", когда у Аллы спрашивали, за что он сидел, она весело объясняла: "Да жинку подрезал!" В итоге освободившийся подрезал и Аллу, испугался и сбежал, но она на него "заяву писать не стала", сказала на ФАПе, что бок проволокой распорола, и дело с концом. Был очень хозяйственный мужик, собак "пускал на мясо".
— Сначала своего Тузика порешил,— говорит тетя Люба,— потом у соседки Полкана увел, хорошо, что та услышала, спасла. Зимой-то им жрать нечего, вот и повадились. А я им сто раз говорила: посадите огород большой, мужик-то есть, хозяйство заведите, корову. Куда там! Немного картошки у них да три ряда кабачков. Что вырастет, то вырастет, на огороде они и не появляются. Вот я, старая, одна, а вино продаю, молоко сдаю, копейку имею. Эти же и для себя не хотят стараться.
Алла несет вино домой. Ее избранник — он получил имя от своих предшественников, "Алкин муж",— сидит на лавочке под липой и курит.
— Последняя пачка осталась,— говорит он, когда невеста проходит мимо.
— Ты ж была в магазине, что курева не купила? Бестолковая!
Женщина счастливо хихикает. Мужчина сплевывает: "Как есть бестолковая".