Во Владикавказе прошел VIII Международный художественный симпозиум "Аланика", который организует Северо-Кавказский филиал ГЦСИ и некоммерческий фонд "Арт Кавказ". Выставки, получившиеся в результате "Аланики", открыты в здании Национальной научной библиотеки Республики Северная Осетия — Алания. Из Владикавказа — АННА ТОЛСТОВА.
Фото: Анна Толстова, Коммерсантъ / купить фото
Фестиваль современное искусство
Перед зданием библиотеки стоит военная палатка, войдя в которую вы неожиданно попадаете в сказочный дворец: брезентовый потолок расписан витающими в облаках амурами, вспорхнувшими под небеса с тяжелой золоченой рамы в завитушках волют и картушах с вензелями. Работа молодого чеченского художника Аслана Гайсумова связана с воспоминаниями о детстве, прошедшем в такой палатке в лагере беженцев, но говорит не только о бедствиях чеченской войны, хотя лежащая на поверхности интерпретация — представить себе человека, годами живущего в этом брезентовом кошмаре и грезящего об ином доме. Здесь и ирония по поводу китчевого "необарокко" в архитектуре лужковской Москвы или заново отстроенного Грозного, ирония одновременно злая, поскольку китч свидетельствует о победе империи, и горькая, поскольку китч, впитавший в себя коллективную мечту о счастливой мирной жизни, свидетельствует о социальном неблагополучии. Здесь и философское, чуть ли не бердяевское знание о призрачности мира и освобождении в творческом акте, что лишь подчеркивается отказом художника, ранее известного своей любовью к языку объектов-символов — будь то опаленные войной книги или расстрелянные ворота,— от предметности. Быть может, с этой инсталляции начнется новый этап в искусстве Аслана Гайсумова, ведь симпозиум "Аланика" с его двухнедельной резиденцией-лабораторией для взрослых участников и летней школой для молодежи, завершающийся обычно небольшой конференцией и выставкой, и должен способствовать, как это говорится на бюрократическом языке, творческому росту и международной интеграции художников Северного Кавказа.
С каковой целью уже второй раз подряд на симпозиум зовут звезду кураторского дела: в прошлом году куратором была турчанка Берал Мадра, а в этом году пригласили иранку Сару Раза, отвечающую за центральноазиатский отдел журнала ArtAsiaPacific и открывающую выставки по всему миру — от Лондона до Пекина. Сара Раза придумала прекрасную тему "Прерванные смыслы", однако за неделю дней до начала, после того как был сбит малайзийский "Боинг", отказалась курировать "Аланику" и отговорила лететь несколько западных художников, остроумно назначив Кавказ ответственным за колониальную политику России. В общем, смыслы действительно прервались, тему поменяли на "Тепло лоскутного одеяла", и латать лоскутное одеяло симпозиума в обстановке военной мобилизации пришлось директору Северо-Кавказского филиала ГЦСИ Галине Тебиевой и азербайджанской художнице и куратору Сабине Шихлинской. Иностранцев из дальнего зарубежья приехало совсем немного, среди них египетский саунд-артист Магди Мостафа, записавший изысканный звуковой портрет Владикавказа, и британка Мария Маршалл, сделавшая трагическую видеоинсталляцию о бессмысленности войны. Зато одеяло перетянули на себя художники Северного Кавказа (с мощной дагестанской партией в составе Мурада Халилова, Тимура Мусаева-Кагана и Магомеда Дибирова) и государств постсоветского пространства.
Анна Рябошенко из Грузии составила практически нечитаемую надпись "Какая разница" из перемешанных друг с другом букв грузинского алфавита и кириллицы, что отражает историю формирования осетинской письменности и дает ответ на политико-популистские вопросы о природе национальной идентичности. Джамшед Холиков из Таджикистана добавил изрядную кавказскую порцию снимков к своему знаменитому фотопроекту, посвященному советским автобусным остановкам на Великом шелковом пути. А Умида Ахмедова из Узбекистана провела блестящее антропологическое исследование в форме видеофильма. Жителям Владикавказа разных возрастов и социальных слоев, от убеленного сединами муфтия до молоденькой горничной из гостиницы, предлагалось рассказать какую-нибудь осетинскую сказку. Все как один обращаются к нартскому эпосу, демонстрируя единство древнего культурного субстрата, но стилистика нарратива у всех варьируется: кто пересказывает телесериал, кто отвечает школьный урок — и социокультурные различия проявляются сами собой. Но, пожалуй, самым отчаянным радикалом оказался Михаил Гулин из Белоруссии, который провел десять дней в одном владикавказском спортклубе, тренируясь и без всяких поблажек борясь с мастерами греко-римского стиля, что было запечатлено в фильме "Борьба за искусство". Ироничный художник бросает вызов не только осетинскому культу борцов, но и медийным стереотипам, касающимся спорта и искусства — двух излюбленных тем государственного популизма. Привыкший к политической цензуре в Минске, Михаил Гулин столкнулся с ней и во Владикавказе. Фильм дополняла "доска почета" с фотографиями шести осетинских борцов и шести осетинских деятелей искусств, разумеется, с Валерием Гергиевым во главе, однако на вернисаже — перед визитом североосетинского руководства — паритет был нарушен в пользу искусства: портрет некоего двукратного олимпийского чемпиона приказали снять, так как он принадлежит к клану противников главы республики. Инсталляция с одним отсутствующим фотопортретом, конечно, выглядела глупо, но еще глупее выглядела республиканская администрация, так всерьез принявшая "Борьбу за искусство".
Впрочем, самым большим и приятным сюрпризом стал молодежный форум "Аланики", который из образовательной программы вырос в полноценную выставку "Будущее", ничуть не уступающую основной. В этом году форумом руководил москвич Ростан Тавасиев, проявивший в придачу к художническим еще и большой педагогический талант. Он предложил своим подопечным сыграть в игру, представив себя в будущем,— не изобразить будущее, а смоделировать ситуацию "художник будущего", и результаты футуристического эксперимента превзошли самые смелые ожидания фантастов. Айра Кабулова пишет "Интеллигентную семью" по заказу человекоподобных ослов, потому что эволюция животных продолжается и когда-нибудь они догонят homo sapiens, а если судить по этому трогательному портрету, то и обгонят. Муса Гайворонский снимает странное и завораживающее видео "Еда" — о том, как человечество в буквальном смысле переходит на духовную пищу. Елена Джетере, утверждающая, что из-за постоянного сидения за компьютером люди потеряют зрение, но разовьются другие органы чувств, создает "Картину для носа", заполнившую весь зал ароматами пряностей. И только проект Анны Кабисовой и Евгения Иванова обращен к недалекому будущему: они разработали сайт для сугубо виртуального музея Сосланбека Едзиева, в надежде что когда-нибудь легендарный осетинский народный мастер удостоится настоящего музея. Надеждами на собственное здание во Владикавказе живет и Северо-Кавказский филиал ГЦСИ, собирая коллекцию для будущего музея современного искусства, в том числе и с помощью симпозиума "Аланика".