В Воронеже создается кластер творческих индустрий. Культурная революция здесь началась с приездом режиссера Эдуарда Боякова. Как выглядит борьба луча света с темным царством, выясняла корреспондент "Огонька"
Эдуард Бояков на эстафете-чтении произведений Андрея Платонова
Фото: Олег Харсеев, Коммерсантъ
"В этом месте я проработала 40 лет. Пока завод держался — в лаборатории, потом в охранники ушла. Недавно нам сказали, что 6 сентября — наш последний рабочий день, теперь здесь будут новые порядки. Сам завод закрыли в 1992 году. А ведь когда-то именно здесь первые "катюши" делали",— мы стоим со смотрительницей Ниной Васильевной на территории экскаваторного завода им. Коминтерна перед памятником тем самым реактивным установкам БМ-13 ("катюшам"). Огромное пространство вокруг напоминает постапокалиптическое: обширная парковая зона превратилась в непроходимые джунгли и наступает на заброшенные производственные цеха. Скоро сюда придет жизнь: на территории бывшего экскаваторного завода возникнет кластер творческих индустрий. Это проект нынешнего ректора Воронежской академии искусств, известного театрального продюсера Эдуарда Боякова.
Последние четыре месяца он вместе с группой экспертов анализировал культурную среду Воронежской области. Исследователи попытались ответить на конкретные вопросы: что такое культурная политика и что она может дать региону? Результатом работы стал документ "Воронежский пульс. Культурная среда и культурная политика".
По мнению специалистов, "модель работы культуры как централизованно финансируемой государством, отдельной от остальной жизни региона, безнадежно устарела". Модернизировать культурную политику можно, только "консолидировав усилия, по меньшей мере, пяти групп: культурных практиков, чиновников, журналистов, представителей бизнеса и, наконец, аудитории культурных проектов". Перечисляются действия, которые необходимо предпринять: сотрудничество библиотек со школами, модернизация программ, брендирование Воронежа как города, создание "Центра изучения экономики творческих индустрий", современные методы экспозиционной работы в музеях, подготовка в воронежских вузах культурных (так в тексте) журналистов, продюсеров, кураторов, учреждение творческих конкурсов.
Обсуждения итогов "Воронежского пульса" вылились в противостояние консерваторов и модернистов. Главным оппонентом Боякова стало воронежское объединение "Культурный фронт", который и возник после обнародования доклада. Цель "Фронта" — сохранение традиционных ценностей. "Пульс", считают его противники,— бомба, подложенная "под классическое искусство и православие". Когда в бояковском лагере случаются крупные события (например, здание Дома офицеров в центре города передали Академии искусств), актив "традиционалистов" собирается и шумит. Виноватые в "культурном беспределе" известны — это супруга губернатора Алексея Гордеева, которая, считают "фронтовики", покровительствует театральному режиссеру Михаилу Бычкову с его Платоновским фестивалем, и сам Бояков с его реформаторской концепцией. Так что противостояние в Воронеже происходит отнюдь не только в эстетической плоскости.
По мнению выпускающего редактора едкого воронежского портала "В-ж" Ирины Васнецовой, ""Культурный фронт" — обычная политически ангажированная показуха. Просто сейчас выгодно раскручивать так называемые традиционные ценности. Де-факто это группа славянофилов-народников, фанатов "Расеи-матушки"".
Медиарупором "фронтовиков" считается независимый общественно-политический портал "Четыре пера". Руководитель этого СМИ Константин Чаплин на связь с "Огоньком" так и не вышел. Так что разбираться с тем, кто возглавляет "Культурный фронт", пришлось с помощью Ирины Васнецовой: "Евгений Мазепин — "православный юрист", лидер воронежского "Народного Собора", общественник с правыми взглядами. Константин Чаплин — безработный редактор. Сейчас на личные средства содержит и наполняет сайт "Четыре пера". Основной тренд — опять-таки православие, самодержавие, народность. Политолог Дмитрий Нечаев стремится к тому, чтобы поставить все это на коммерческие рельсы". Еще "фронт" сотрудничает с редактором газеты "Экономика и жизнь - Черноземье" Святославом Ивановым, который в прошлом году пытался зарегистрироваться в качестве кандидата-самовыдвиженца на выборах мэра Воронежа под лозунгом "Русскому Воронежу — русского мэра".
"Огоньку" все же удалось поговорить с одним из руководящих членов "Культурного фронта". В частной беседе он сообщил, что, по его мнению, современное искусство — это буйство, а его единомышленники по "фронту" хотят сохранить искусство "без мата и гомосексуализма". По его словам, основной костяк "фронта" составляют люди зрелого возраста. Это вообще черта всех культурных учреждений города (в новоиспеченном общественном совете при местном департаменте культуры состоят люди не просто зрелого возраста, а очень зрелого). В действиях Боякова "фронтовики" видят явную угрозу: речь идет о "разрушении русского психологического театра и классической оперы"...
Основания для упреков такого рода предъявляются следующие. Весной, например, в Театре драмы им. Кольцова собирались представить новый спектакль — DreamWorks по современной пьесе Ивана Вырыпаева, а поставить ее должен был Эдуард Бояков. Репетицию предваряла медитация. Бояков предлагал актерам отказаться от участия в других постановках — чтобы сосредоточиться только на этой пьесе. Премьера в итоге так и не состоялась.
В местном Театре оперы и балета после "Воронежского пульса" сменился директор. Жизнь, однако, ключом не бьет. За девять месяцев работы не было ни одной полноценной премьеры, и деятельность театра больше напоминает концертно-филармоническую работу, хотя это и понятно, так как новый директор Николай Попов ранее возглавлял местную филармонию. В руки корреспонденту "Огонька" попало официальное письмо с ответами директора театра на животрепещущие вопросы труппы. Например, директор не считает "Риголетто" зрелищным и массовым и заявляет, что для спектакля требуется сильная постановочная группа, однако в театре до сих пор нет ни продюсера, ни режиссера, а конкурса на эти должности объявлено не было. Разговоры о реконструкции театра сразу обрастают слухами: якобы театр вообще закроют в рамках процесса ликвидации неэффективных учреждений — таковы грезы воронежского строительного лобби, представленного депутатами как в городской, так и в областной думах. Переговоры о ремонте действительно ведутся уже пять лет. Оперный театр очевидно недофинансирован, а судьба труппы, если реконструкция все же начнется, неясна. Временной базы для репетиций и спектаклей в Воронеже нет, как и достойного современного концертного зала.
Зато у одного из самых известных драматических региональных театров, воронежского Камерного театра, который до сих пор не имел собственного помещения и арендовал часть ДК железнодорожников, наконец-то новое здание появится. Строительство планируется завершить в течение этого года. Помимо двух залов — большого на 180 мест и репетиционного с функцией малой сцены на 70-80 мест — там расположатся хореографический зал и выставочная галерея.
По утверждению Ольги Скрынниковой, эксперта, принимавшего участие в исследовании "Воронежский пульс", многие восприняли анализ как критику, а не как приглашение к диалогу. Однако некоторые пункты "Пульса" уже начинают реализовываться. Например, в филармонии увеличилось количество абонементов, была подана заявка на покупку клавесина. В Воронежской академии искусств набраны новые курсы театральных режиссеров Руслана Маликова и Михаила Бычкова, а также художника Михаила Шемякина; проводился фестиваль современного искусства "Открыто".
Местная молодежь разделилась на тех, кто действительно рад вживую услышать поэтессу Веру Полозкову, посмотреть спектакли театра "Практика" или поучаствовать в дискуссиях о современном искусстве. И на тех, кто не понимает, зачем Воронежу этот эксперимент нужен.
Чтобы изменить годами культивирующуюся ситуацию, потребуются колоссальные усилия, так как культура в Воронеже долгое время существовала скорее не "благодаря", а "вопреки". Так что в заслугу Боякову ставится уже одно то, что он хоть что-то делает, хотя далеко не все его проекты вызывают приятие и понимание.