Отравляющие существа

Фестиваль театр

На фестивале в Зальцбурге начались показы драматической программы. Одной из первых премьер стал спектакль популярного режиссера Кейти Митчелл "Запретная зона". Между языком кино и театра блуждал АЛЕКСЕЙ МОКРОУСОВ.

В немецкоязычном Зальцбурге спектакль Кейти Митчелл назван по-английски "The Forbidden Zone", что мало кого удивляет. Действие происходит в Америке и Германии, автор пьесы — англичанин Дункан Макмиллан, да и сама Митчелл из Лондона.

Первая сцена "Запретной зоны" происходит в нью-йоркском метро в 1946 году. Девушка роняет сумку, из нее сыплются разные мелочи. Солдат бросается ей на помощь, но симпатия оборачивается агрессией, едва в руки ему попадается немецкий железный крест. "Это моего деда",— оправдывается девушка (обаятельная Дженни Кениг). "Чем он его заслужил?" — парирует солдат (Себастьян Пирхер).

Дальше действие начинает прыгать между странами и временами, сцены меняются, как курс валюты при инфляции. 1915 год, бельгийский Ипр, тот самый, где немцы впервые применили отравляющий газ. США, химическая лаборатория, где этот газ исследуют после Второй мировой, исследования закрывают из-за их неактуальности. Вилла немецкого ученого Фрица Габера (Феликс Ремер похож на настоящего Габера), одного из отцов химического оружия: еврей, он изобрел газ "Циклон Б", который позднее нацисты использовали в лагерях уничтожения.

Подавленный обилием фактуры драматург пытается разрешить накапливающиеся конфликты радикальными средствами: при помощи попытки изнасилования в метро (не удалась) и самоубийств внучки Габера и его жены, первой немецкой женщины-химика Клары Иммервар (Рут-Мари Крегер). Том Стоппард вряд ли бы поставил Макмиллану отлично за умение насытить сюжетный скелет мясом деталей, а историческая фактура и очевидные преференции феминизму и пацифизму пьесы не делают, хотя визуальные подробности впечатляют: и вагон нью-йоркской подземки, и даже сушилка для рук воссозданы с тщательностью фетишиста (художник Лиззи Клейчен).

Трудно понять, каким именно видом искусства занимается при этом Митчелл — то ли кино в театре, то ли театром в кино. На огромном видеоэкране с подработкой кадра под ранние цветные фильмы с их слегка выцветшим колоритом онлайн показывают все детали происходящего. В итоге зрителям предлагается полноценный фильм, снятый тремя операторами, блестяще смонтированный и визуально интересный (видеорежиссер Лео Варнер). Дается публике и возможность наблюдать не только результат, но и сам процесс съемок. Все приемы — вроде падения самоубийцы не в пруд, а на приготовленную подушку или имитации движения поезда в подземке при помощи обычного фонаря — обнажены и не скрываются. Во многом эта деконструкция творческого процесса, выпячивание его технической составляющей уничтожает эмоции, и техника побеждает сострадание. Но, с другой стороны, это же вроде как не кино, а спектакль? В крайнем случае киноспектакль?

Кейти Митчелл — мастер интеллектуального триллера в театре, воссоздающая напряжение мира идей так, словно училась она у Хичкока. Виртуозность "Запретной зоны" впечатляет во всем — от актерской работы до молниеносных перемещений видеооператоров. Остается надеяться, что в "Шаубюне" (спектакль — копродукция фестиваля и берлинского театра) история химиков и отравляющих веществ не растворится в репертуаре из-за рабочих помарок. Ведь это тот случай в искусстве, когда совершенство исполнения полностью определяет его содержание.