Замминистра связи и массовых коммуникаций Марк Шмулевич ушел со своего поста из-за двойного гражданства, сообщает Lenta.ru со ссылкой на собственные источники в ведомстве. Правозащитник Московской Хельсинкской группы Валерий Борщев обсудил ситуацию с ведущими "Коммерсантъ FM" Максимом Митченковым и Натальей Ждановой.
Марк Шмулевич
Фото: Денис Вышинский, Коммерсантъ / купить фото
Отставка Шмулевича по собственному желанию была утверждена 17 июня. Тогда сообщалось, что Шмулевич намерен заняться научной деятельностью. В августе вступает в силу законопроект, согласно которому лица, имеющие двойное гражданство, обязаны сообщать об этом властям. Запрета для госслужащих иметь гражданство другого государства пока нет. Однако соответствующий законопроект был внесен в Госдуму в марте.
М.М.: Господин Борщев, как, по-вашему, все-таки уход с этого поста именно по такой причине, это предлог, или есть здесь какие-то другие подводные камни?
В.Б.: Я думаю, это тенденция. Вообще, сам по себе факт выделения некой социальной группы, имеющей двойное гражданство, в определенное положение это, в сущности, вещь антиконституционная. Почему чиновник, который имеет двойное гражданство, что не запрещено законодательством, ставится в особые условия? Тут ведь дело даже не в двойном гражданстве, а дело в праве на жительство в другой стране и на работу в другой стране, то есть то, что человек может уехать и остаться. И это, видимо, настораживает власти, потому что, мне кажется, мы сейчас переживаем очередной этап эмиграции — отток многих мозгов, людей, которые могут найти место работы на Западе, достаточно заметен. И, судя по всему, этот процесс будет продолжаться. Поэтому чиновники понимают, чем им грозит такое положение, в которое их поставило законодательство, и стараются выйти из этой системы. Вот это звоночек.
Н.Ж.: Да, господин Борщев, но в законодательстве еще нет запрета на получение второго гражданства со стороны чиновников, и, кроме того, этот закон, который обязывает сообщать о наличии второго гражданства в госорганы, еще даже в силу не вступил. Там есть какие-то внутренние законы у нас, у чиновников, по которым они живут?
В.Б.: Да нет, он-то вступит, закон. Когда вступит закон, вы понимаете, если человек должен информировать, он, естественно, ставится в особое положение. Мы не знаем, какие ограничения может получить этот чиновник. Для этого не нужен закон и никакие параграфы законодательства. Для этого достаточно должностной инструкции. И эти чиновники прекрасно понимают, чем грозит им это положение. Поэтому думаю, что…
М.М.: Господин Борщев, извините, я вас перебью, какое может быть особое положение, если, ну, я думаю, многие знают, что у господина Шмулевича есть второе гражданство, здесь он никакую тайну-то особую не раскрыл.
В.Б.: Да, конечно, не раскрыл. Он ее, я думаю, и не собирался скрывать. Кто же, какой же чиновник будет скрывать такой значительный факт? Естественно, он скажет это, но ведь в законе, там даже оговариваются санкции, если через полгода человек не проинформирует, а допустим, этот человек за границей, он на лечении или еще что-то, и вот он в эти полгода не сможет проинформировать. Могут быть неприятности. И дело не только в этом, дело в том, что всякий закон дает основания для составления определенных должностных инструкций, подзаконных актов. Чем это грозит? Может быть, еще непонятно, охотно верю, что еще непонятно, но кожей люди чувствуют, что это вещь малоприятная.
Н.Ж.: Господин Борщев, я так понимаю, что Марк Шмулевич не единственный чиновник у нас, который имеет второе гражданство. Что, получается, что сейчас начнутся массовые отставки?
В.Б.: Я не знаю, массовые ли, но думаю, что есть немало людей, которые, в общем-то, не исключают для себя выезд за границу, там работать и там жить, и мы таких примеров уже немало знаем. Так что чиновники тоже люди, они тоже могут сделать для себя такой выбор, поэтому думаю, что такой процесс пойдет. Я думаю, что пойдет процесс, насколько он массовый, сказать трудно, но то, что будет этот процесс, это несомненно.
М.М.: То есть, по-вашему, вот этот закон, который сейчас просто пока еще лежит в Госдуме, был внесен в марте, он уже точно будет принят? По крайней мере, отставка господина Шмулевича самостоятельная, по собственному желанию дает основание так полагать, да?
В.Б.: Конечно-конечно, закон будет, несомненно, принят. И тренд отношения к этим людям, которые имеют двойное гражданство, понятен, поэтому, в общем-то, люди делают свой выбор.
М.М.: Просто звучат мнения, что этот закон слишком неудобен многим очень властным структурам, потому что довольно много людей имеют второе гражданство, и поэтому судьба его, ну, есть такие мнения, что она предрешена, но в другую сторону, что он наоборот там пролежит, а потом его и уберут вообще.
В.Б.: Нет, те люди, простые люди, которые не обязаны регистрироваться, конечно, не так уж и часто имеют двойное гражданство, а чиновник, естественно, связан многими обязательствами по своей работе, и чем выше его положение, тем больше обязательств.
Н.Ж.: Да, Валерий Васильевич, вот, кстати, об обязательствах. Некоторые говорят, что правильно вводить такое ограничение для чиновников, потому что они таким образом будут отстаивать национальные интересы. То есть, если у человека второе гражданство, есть подозрения, что он может быть заинтересован в чем-то другом, в отстаивании интересов другого государства, гражданином которого он тоже является?
В.Б.: Да нет, это абсолютно несостоятельное подозрение, а если мы хотим подозревать чиновников, что он будет отстаивать другие интересы, то можно придумать массу других фактов. Наличие двойного гражданства никаких оснований не дает думать, что человек может отстаивать интересы другого государства, такие это вещи слишком серьезные. Чтобы предъявлять такие подозрения, надо иметь факты, надо иметь основания. Я не слышал еще таких фактов, что какой-то человек у нас, имеющий двойное гражданство, открыто или скрыто отстаивал интересы другого государства. Это уже бред подозрений, это уже мы вступаем в полосу, когда мы начинаем подозревать всех и вся, и это болезни определенного исторического периода, я имею в виду XX век, 30-ые, 40-ые годы и прочее.