И бабочки кровавые в глазах

Премьера телекино

На телеканале "Россия" состоялась премьера четырехсерийного фильма "Бесы" — это плод продюсерского сотрудничества гендиректора канала Антона Златопольского и Александра Роднянского. Режиссер Владимир Хотиненко исходил из трезвого понимания, что одноименный роман Ф. М. Достоевского не слишком знаком целевой аудитории, к которой ЛИДИЯ МАСЛОВА может отнести себя лишь отчасти.

Хотиненковский фильм, впрочем, мог бы порадовать В. В. Набокова, считавшего Достоевского бульварным беллетристом: режиссер хоть и отдает должное "Бесам" как политическому памфлету (разбухшему до памфлета философского, о человеческой природе вообще) и много говорит о необычайной актуальности романа, но для телевизионных нужд считает выгодным использование прежде всего детективной составляющей. В первых же кадрах первой серии селяне вылавливают из пруда тело застреленного бывшего студента Шатова (Евгений Ткачук), и начинается расследование убийства, вести которое приезжает персонаж Сергея Маковецкого. Он придуман сценаристами (а кроме Владимира Хотиненко над сценарием работала Наталья Назарова) под тем предлогом, что реально существовавший следователь Горемыкин действительно вел дело студента Иванова, легшее в основу "Бесов".

Следователь, опрашивая свидетелей, иногда стыдливо прячет бутылочку вина из Греции, которое ему "врач прописал от легких", но больше вступает в теософские дискуссии, нежели продвигается в расследовании. Самым интересным из потенциальных подозреваемых, естественно, тут же должен оказаться главный местный оригинал Николай Всеволодович Ставрогин, который в исполнении Максима Матвеева вышел несколько абстрактным — вероятно, в соответствии с режиссерской трактовкой, что и в романе это не совсем живой человек, а, скорее, отвлеченная идея. На экране, однако, отвлеченные идеи часто выглядят более блекло, чем на бумаге, и чтобы как-то расцветить Ставрогина, Владимир Хотиненко придумал ему увлечение энтомологией, воспользовавшись ставрогинской фразой: "Мы, очевидно, существа переходные, и существование наше на земле есть, очевидно, беспрерывный процесс, существование куколки, переходящей в бабочку". На начальных титрах по экрану зловеще порхают бабочки самых угрожающих оттенков адского пламени, а в один из самых фантасмагорических моментов Ставрогину кажется, что и у него самого выросли огромные перепончатые крылья. Поскольку Максим Матвеев не очень хорошо представляет, как передать расчеловечивание своего героя, приходится подкреплять актерскую игру спецэффектами, и, возможно, из соображений зрелищности было бы и неплохо, если бы шизофреник Ставрогин в одной из своих галлюцинаций превратился в какого-нибудь монстра типа Мотры. Оператор Денис Аларкон-Рамирес старается преподнести Максима Матвеева в самом байроническом освещении, но ничего устрашающего и демонического в красоте этого актера нет. В сцене дуэли с Гагановым крупный план набалдашника ставрогинской трости, на котором изображено некое страшное мифологическое существо, становится эмоциональным камертоном и немного оттеняет доброе и приятное лицо артиста Матвеева, призывающего на помощь всех своих внутренних демонов, но их, судя по всему, в нем слишком мало.

В остальном кастинге придраться практически не к чему. Антон Шагин, играющий скользкого Петра Степановича Верховенского, мошенника и провокатора, во всех сценах со Ставрогиным мгновенно перетягивает внимание на себя, в том числе в шуточном, но страшноватом эпизоде, когда герои кривляются и передразнивают свиней, обыгрывая эпиграф к роману о бесах, вселившихся в свиное стадо. Надежда Маркова — идеальная Варвара Петровна Ставрогина, Игорь Костолевский в роли Степана Трофимовича Верховенского едва ли не впервые за свою длинную кинокарьеру проявляет себя как талантливый комический актер. Борис Каморзин в роли капитана Лебядкина блестяще выступает со стихотворением "Жил на свете таракан, таракан от детства", а у Марии Шалаевой, играющей хромую Марью Лебядкину не как блаженную юродивую, а, скорее, как веселого и злого клоуна, с внутренними демонами все в полном порядке: они ее слушаются как шелковые, и когда она хромает, действительно похоже, будто это порхает какая-то искалеченная бабочка. Да и в целом использованная Владимиром Хотиненко энтомологическая образность суровому Достоевскому, оказывается, как ни странно, к лицу (исследовавший его жизнь и творчество в сериале "Достоевский", режиссер обнаружил тему бабочки и в "Братьях Карамазовых", и в "Преступлении и наказании") и не только помогает чисто визуально оживить картинку, но и по смыслу вполне вписывается в контекст размышлений о политических мотыльках, в которых автору романа виделась несомненная бесовщина.