В советские времена во время проведения любой уборочной или посевной в каждый колхоз назначались уполномоченные из числа районных чиновников. В 1933 году партия и правительство обязали прокуроров лично участвовать в хлебозаготовках на подведомственной территории. А в следующем году Прокуратуру СССР назначили ответственной за сев, уборку и животноводство.
Фото: Коммерсантъ / РГАКФД/Росинформ
Фото: Коммерсантъ / РГАКФД/Росинформ
Фото: Коммерсантъ / РГАКФД/Росинформ
Фото: Коммерсантъ / РГАКФД/Росинформ
Фото: Коммерсантъ / РГАКФД/Росинформ
"Огульное применение штрафов"
Когда пришло время подводить итоги хлебозаготовок 1933 года, прокурор СССР И. А. Акулов без лишней скромности называл их отличными и кружащими головы отдельным работникам прокуратуры. Те, кто жил в то время, прекрасно понимали, на что именно намекал глава союзной прокуратуры. После нескольких тяжелых лет, прошедших с начала коллективизации, после голода на Северном Кавказе и Украине весной 1933 года партия и правительство поручили прокурорским работникам проконтролировать уборку урожая и сдачу зерна государству. Акулов 15 мая 1933 года дал суровые указания всем подведомственным органам, и прокуроры начали борьбу за урожай в колхозах, совхозах, машинно-тракторных станциях (МТС) и у крестьян-единоличников.
Как писали работники прокуратуры В. Лебединский и А. Большаков, подводя итоги борьбы за зернопоставки, далеко не все было сделано так, как требовалось:
"Уже первые шаги уборочной кампании показали, что в ряде мест отдельных союзных республик органы прокуратуры проявили медлительность по включению в эту ответственнейшую работу, не развернули по-боевому свои мероприятия по борьбе за урожай и не дали достаточно быстро, решительно и метко отпора вылазкам кулацких и других антисоветских элементов. Чрезвычайная медлительность и неповоротливость отдельных прокурорских работников в борьбе с фактами несвоевременного и недоброкачественного ремонта уборочных с.-х. машин, некомплектной их отгрузки и ненадлежащего их использования — это очень распространенное явление. Ряд совхозов, колхозов и МТС вступили в уборочную кампанию, не отремонтировав уборочного с.-х. инвентаря...
Если большинство органов прокуратуры по-настоящему включились в борьбу за охрану урожая: должная мобилизация своих групп содействия, организация сигнальных постов, своевременный удар по расхитителям урожая с колхозных и совхозных полей, мобилизация своевременно организуемыми судебными процессами общественности на борьбу за охрану урожая,— то мероприятия, направленные на повышение урожайности и борьбу с потерями, нередко проходили мимо внимания органов прокуратуры".
В том же сообщении говорилось и о самом главном оружии прокуратуры в борьбе за урожай — указе от 7 августа 1932 года о хищении государственной и колхозно-кооперативной собственности, сурово каравшем за любое подведенное под его действие нарушение. Там, правда, не упоминалось о том, что по указу 7-8 можно было карать за несвоевременную или неполную сдачу зерна государству. Но все крестьяне и председатели колхозов знали об этом не понаслышке.
Официально к тем, кто тем или иным способом уклонялся от выполнения зернопоставок, в 1933 году решили применять только административные меры воздействия — штрафы. Но местные органы власти — районные исполкомы (РИК) — от страха перед контролировавшей уборку прокуратурой, как признавали сами прокурорские работники, начали применять штрафные санкции без всякой меры:
"В ряде районов имело место массовое огульное применение штрафов в отношении единоличников по этого рода делам. Так, например, в Быстроистокском районе (Зап.-Сиб. края) рик на одном заседании оштрафовал 824 хоз. на 18 тыс. руб.; в Армении Артикский рик (по сообщению пред. Верхсуда т. Китикияна) оштрафовал сразу 700 хозяйств, райисполком Сердобского р-на (Нижняя Волга) оштрафовал сразу 530 хозяйств. Причем штрафы на отдельные хозяйства достигали несколько тысяч рублей. При взыскании штрафов нередко отбиралось все имущество. В Наукатском р-не Киргизской республики было вынесено постановление об оштрафовании за невыполнение зернопоставок 1352 хозяйств трудящихся единоличников на 1,5 млн руб. (весь бюджет района составляет 800 тыс. руб.). Процент оштрафованных хозяйств в некоторых сельсоветах доходил до 55.
Равным образом имело место искривление штрафной политики по делам о зернопоставках в отношении колхозов. Так, на колхоз "Новый быт" (Ср. Волга) за несдачу 5 центнеров хлеба был наложен штраф в 63 тыс. руб., колхоз "Новый путь" был оштрафован на 29 тыс. руб. будто бы за несдачу 26 центнеров. Здесь в погашение штрафа из неделимого фонда было изъято 100 овец, 17 коров и племенной жеребец. При проверке оказалось, что колхозом даже не был пропущен срок выполнения обязательства по зернопоставкам. В Киргизской республике в Токмакском р-не 8 колхозов было оштрафовано на 190 220 руб., в среднем на колхоз падало 36 258 руб. и т. п.".
"Во что бы то ни стало отремонтировать"
Что бы ни было главной причиной успешных хлебозаготовок 1933 года — страх крестьян, погодные условия или работа сотрудников прокуратуры,— в ЦК ВКП(б) разбираться не стали. Ведь только от единоличников было получено небывалое количество — 130 млн пудов зерна. И в следующем году на Прокуратуру СССР возложили ответственность не только за уборку, но и за весенний сев. Перед его началом в ночь с 7 на 8 марта 1934 года по традиции того времени прокурор СССР Акулов провел радиоперекличку с руководителями республиканских и областных прокуратур:
"Среди работников прокуратуры имеется немало людей, которые готовы клясться генеральной линией партии, но, когда партия ставит перед ними конкретные задачи, они оказываются несостоятельными в выполнении директив партии. Участием прокуроров в весенней посевной кампании отчетливо определяется, кто из прокуроров действительно по-настоящему борется за генеральную линию партии и кто является, по выражению т. Сталина, "честным болтуном". Мы имеем многочисленные примеры — печать наша ежедневно сообщает нам об этом,— как плохо у нас обстоит дело с подготовкой тракторного парка, как небрежно хранятся семенные фонды, как медленно и несвоевременно производится обмен на сортовые семена. Многие из этих фактов трудно объяснить только небрежностью, разгильдяйством, безответственностью работников. На фактах плохого хранения семян, расхищения и порчи семян, на фактах недоброкачественного ремонта тракторного парка, несвоевременного снабжения тракторного парка запасными частями, на фактах плохого ухода за конем мы убеждаемся, что классовый враг активно работает против нас".
Как следовало из выступления присутствовавшего на радиоперекличке заместителя наркома земледелия А. И. Муралова, в реальности дела обстояли гораздо хуже, чем говорил прокурор СССР:
"Декретом 26 февраля земельные органы (колхозы, совхозы, МТС) были обязаны в 10-дневный срок провести сплошную проверку семян на всхожесть. Между тем на Украине на 5 марта проверено только 30% семенных фондов; отстает с проверкой и ЦЧО (Центрально-Черноземная область.— "История"). Большое значение для успеха весенней посевной кампании имеет своевременная очистка семян; в борьбе с сорняками это представляет одно из крупных средств. В числе краев, отстающих по очистке семян, находится Сталинградский край, который очистил только 17% семян. Саратовский край очистил только 23% семян, Северокавказский край — 34%, Азово-Черноморский край — 46%. Наряду с очисткой семян нужно провести протравливание семян, борьбу с клещом. Решение партии и правительства по этому вопросу является главнейшим мероприятием в борьбе с вредителями зерна. Протравливание семян проведено на Украине на 7%. В Средней Волге — на 8%, по Азово-Черноморскому краю — на 10% и, наконец, в Северокавказском крае — на 4%".
Не лучше, как рассказывал Муралов, обстояло дело и с подготовкой техники:
"Тов. Акулов уже обратил внимание на ход ремонта тракторов. При тяжелом положении в отдельных краях, областях и районах с живым тяглом исключительную роль в успешном ходе сева будет играть правильное использование всех тракторов, а отсюда главная задача — во что бы то ни стало отремонтировать все тракторы. В числе отсталых областей и краев по части выполнения плана ремонта находятся: ЦЧО, Восточная Сибирь, Актюбинская область и др. Целый ряд материалов говорит о том, что машинно-тракторные мастерские работают неудовлетворительно... Для трактора нужно горючее. Сейчас правительством принимаются все меры, чтобы обеспечить горючим всю весеннюю кампанию. Крупную роль играет распорядительность МТС, которые должны выбирать горючее, завозимое Союзнефтеторгом, а выборка идет неудовлетворительно. План, который должен быть выполнен полностью (исходя из того количества нефти, которое завезено Союзнефтеторгом), выполнен неудовлетворительно. То количество, которое за январь и февраль должно находиться в МТС, завезено не полностью, особенно по Северному Кавказу, где план выполнен только на 27%, по ЦЧО — на 44%, по Киевской области — на 38%".
"Создать определенное отношение"
Каждый из участвовавших в радиоперекличке прокуроров рассказывал о проделанной работе, о недостатках, а руководство давало указания, как лучше исправлять положение. Заместитель прокурора СССР А. Я. Вышинский советовал прокурорам Центрально-Черноземной области показательно судить отстающих в ремонте сельхозтехники:
"Директора Сталецкой МТС Горелова вы привлекли к ответственности. На этом случае надо было своевременно мобилизовать широкую массу, нужно было создать определенное отношение к ремонту тракторов и хранению сельскохозяйственных машин. Вы задерживаете, тянете с этим делом. У вас много разговоров, а мало конкретных дел. Я должен вам заявить, что в дальнейшем у вас должно быть поменьше разговоров, побольше конкретного, широкого, быстрого, оперативного действия".
Ту же мысль Вышинский проводил и в своем выступлении на радиоперекличке:
"Недостатком является то, что судебная работа часто не опирается на общественную работу. Между тем разрыв в этой области является совершенно недопустимым. И при всякого рода других положительных качествах, характеризующих эту работу, это обстоятельство говорит о ее отрицательной стороне. Нужно помнить основную мысль, которая была выражена в известных вам майских директивах, что применение репрессии только тогда в определенных условиях будет полезно и даст необходимый результат, когда репрессия будет опираться на подготовительную массовую общественную работу, а это значит, что всякий удар, направленный против классового врага, должен быть подкреплен поддержкой трудящихся масс. Массовый удар должен опираться, должен поддерживаться широкой массово-политической общественной работой. Сочетания этих двух сторон дела не чувствуется в работе целого ряда прокуроров областных, краевых и республиканских".
Вышинский настаивал, что в воспитательных, а если называть вещи своими именами, в целях устрашения, обязательно доводить до обвинительного приговора на показательных судах хотя бы небольшое количество уголовных дел:
"Мы имеем недостаточное внимание к судебной работе в собственном смысле этого слова. Это очень хорошо может быть показано на примере Чернигова, который завел 32 дела, а закончил только 9 дел. Старая чиновничья терминология в высокой степени показательна: "заведено 32 дела". Лучше было бы этих дел не заводить, а вести их так, чтобы они быстрее проходили необходимые стадии и соответствовали той быстроте хода работ по подготовке к севу и реализации сева, которая характеризует каждую с.-х. кампанию и в частности такую важную и решающую успех будущего урожая кампанию, какой является кампания по весеннему севу".
Говорил Вышинский и о том, что прокуроры начали заменять собой хозяйственных руководителей, чего быть не должно. Но при этом сам настоятельно советовал им делать то, чем следует заниматься хозяйственникам:
"Большим недостатком является отсутствие оперативной связи между прокуратурами отдельных краев, стоящих в хозяйственном отношении друг к другу очень близко. Это ярко обнаружилось из отчета т. Рапопорта по Сев. Кавказу (Пятигорск), когда он должен был признать, что у них ремонт тракторов тормозится тем, что Ростов плохо шлет ремонтные части. Но Пятигорск от Ростова отстоит ближе, чем от Москвы, и т. Рапопорту не следовало бы дожидаться переклички и совета, которые он получил на перекличке от Прокуратуры Союза, а нужно было бы озаботиться, чтобы один из его помощников, если не он сам, выехал в Ростов и добился того, чтобы эти запасные части пришли своевременно. Этого не было сделано потому, что у них не было достаточной оперативной связи. Каждая область работает на свой риск и страх и в крайнем случае ограничивается тем, что посылает всякие требования, просьбы, иногда довольно истерические телеграммы, а простых практических мероприятий, которые помогли бы сдвинуть с места дело, принять вовремя не догадываются".
"Лежат под откосом удобрения"
Давая подобные советы, Вышинский не учел некоторые немаловажные обстоятельства. Любая кампания не может продолжаться вечно, и прокуроры, выдавив все, что возможно и невозможно из крестьян в 1933 году, не слишком охотно вновь брались за руководство сельхозработами. Тем более что всех остальных обязанностей с них никто не снимал. А главное, любое чувство, включая страх, может притупиться, и новые показательные суды и суровые приговоры уже не могли дать того же эффекта, что и в предыдущем году. Именно об этом свидетельствовал очередной обзор В. Лебединского, подготовленный той же весной 1934 года по итогам прошлого года и прошедшего сева:
"Нередки такие случаи, когда удобрения лежат под откосом железных дорог в течение нескольких месяцев. Так, например, по сообщению НКЗема Союза валяются под откосом ж.д. путей удобрения по Черниговской обл. 1486 т, принадлежащих системе льноконоплевого Трактороцентра, по Московской обл.— 117 т, принадлежащие совхозам Цикортреста. Зернотрактороцентром не вывезено с железной дороги 1739 т, Свеклотрактороцентром — 8335 т. В Киевской обл., по сообщению на 3 мая, в течение нескольких месяцев лежат под откосом удобрения: на ст. Треповка — 5 вагонов, Мотовиловка — 6 вагонов, Бровки — 13 вагонов, Ножевка — 40 вагонов. На ст. Сарапуль суперфосфат лежит под открытым небом уже в течение двух лет, а часть его использована на постройку загона для скота. Там же под открытым небом в течение года лежит сильвинит, в то время как там же имеется склад, специально построенный для хранения минудобрений".
Аресты и суды никаким образом не действовали и на механизаторов:
"Освоение и эксплуатация тракторного парка проходят неудовлетворительно: безответственность и бесхозяйственность в организации тракторного хозяйства во многих совхозах и МТС приводит к низкой производительности тракторов. Большой процент тракторного парка совершенно не используется на работе, а из числа использующихся немалое количество простаивает в борозде. Так материалы Наркомзема и Наркомсовхозов показывают, что по ряду МТС в 1933 г. с мая по сентябрь процент совершенно неиспользованных тракторов достигал по МТС Днепропетровской области 40%, по Черниговской — 42%, по МТС Белорусской республики за май и июль до 52%. В Степнянском зерносовхозе (Северный Кавказ) за первые 15 дней сева тракторов было в простое из-за неисправности 26,5%, в Чеченском — 32,5%. В Калачевском зерносовхозе 42% за время работы автопарка ушло на простои. В Серноводском зерносовхозе (Средняя Волга) значилось на 1 апреля 1933 г. 45 автомашин, а на 15 августа — 33, куда девались остальные — никто не знает, а в Аргаяшском зерносовхозе (Башкирия) в хламе были обнаружены годные части, из которых можно было почти целиком собрать машину и т. д.".
Лебединский писал, что во многом работа срывается из-за нерадивости механиков и трактористов:
"В огромной мере такое использование тракторного парка вызывается все еще имевшим место безответственным и бесхозяйственным отношением к делу использования тракторов и других машин, низким по качеству ремонтом зимой, отсутствием борьбы за кадры трактористов, грубым несоблюдением элементарных правил технического ухода и правил управления тракторами. Так, например, в Скосырской МТС в бригаде N10 тракторист в радиаторе мотора варил пшеницу, в результате чего трактор пришлось разбирать для чистки".
Но в стенограммах той же радиопереклички прокурорских работников 7-8 марта 1934 года без труда находился ответ на вопрос о том, почему трактористы работают плохо. Зам. наркома земледелия Муралов просил прокуроров вмешаться в ситуацию с оплатой труда механизаторов:
"Я хотел бы обратить внимание прокуроров на то, что не только эти материальные средства должны быть приведены в порядок, но должны быть организованы и подготовлены к проведению весеннего сева также и люди, между тем есть факты, указывающие, что наркомземовские организации и МТС еще не расплатились полностью с трактористами за работу 1933 г. Так, по Средней Волге еще не уплачено 5650 тыс. руб.; по Киевской области задолженность до 7 млн центнеров, а деньгами — 1440 тыс. руб.; по Узбекистану — по 24 МТС задолженность достигает 28%, а деньги уплачены только в размере 40%. Также неудовлетворительно и с расчетом в Саратовском крае и в ЦЧО".
Не менее скверно обстояло дело и с оплатой труда колхозников и рабочих в совхозах. Труд получался подневольным с соответствующим качеством. А потому все усилия прокуратуры по руководству севом, уборкой и животноводством вскоре перестали приносить сколько-нибудь ощутимые результаты. И бурная кампания по прокурорскому руководству сельским хозяйством тихо и незаметно сошла на нет.