Украину призвали не мешать работе журналистов из России. Комитет защиты прав журналистов, который базируется в Нью-Йорке, заявил о своей обеспокоенности в связи с сообщениями о том, что украинские пограничники за последние несколько дней отказали во въезде представителям российских СМИ. Среди них был корреспондент "РИА Новости", журналист РЕН-ТВ, а также обозреватель телеканала "Звезда" Максим Додонов, который обсудил ситуацию с ведущими Максимом Митченковым и Натальей Ждановой.
Фото: Сергей Кузнецов, Коммерсантъ
Представители комитета призвали власти Украины обеспечить всех журналистов возможностью свободно и беспрепятственно сообщать о событиях на Украине.
М.М.: Здравствуйте, Максим, расскажите, пожалуйста, как все это происходило, почему вас не пустили на территорию Украины, почему депортировали?
М.Д.: Это довольно продолжительная история была: я прилетел в Донецк в четыре утра и стоял на паспортном контроле в общей очереди, где-то в середине очереди. Граждане Украины, остальные пассажиры с другими паспортами, они беспрепятственно довольно быстро проходили, когда очередь до меня дошла, мне просто, увидев мой паспорт, сказали: "Вы постойте, пожалуйста, в сторонке и подождите ". Паспорт у меня забрали, и я где-то минут 20 стоял, ждал, а потом меня пригласили побеседовать основательно, что называется, в отдельную комнатку отвели. Направили на меня камеру и задавали вопросы: "А зачем я еду, а как я собираюсь там, в Донецке, собственно, время проводить? ". Выглядело это довольно странно, потому что вопросы были такие: "Вы едете к родственникам? ". А я говорил, что я еду к тете, которая у меня действительно на Украине есть, говорил я это для того, чтобы миновать кордон, потому что уже передо мной несколько журналистов в Донецк не пустили.
Н.Ж.: Максим, скажите, я сразу уточню: а кто с вами беседовал?
М.Д.: Вы знаете, там были и сотрудники таможни в форме и явно представители службы безопасности, во всяком случае, были люди в гражданском, они не представились, документы не показывали. Это выглядело как интервьюирование или даже допрос, и после ряда вопросов просто принесли мои вещи, чемодан из багажа, вежливо доставили как раз в это помещение, где я находился. Его раскрыли и не просто достали все вещи, там даже бумажки какие-то, ручки, все разложили в ряд, все это сфотографировали, описали. Точно так же было с моей ручной кладью.
Н.Ж.: Максим, скажите еще: кроме целей вашей поездки их что-нибудь интересовало, какие вопросы вам еще задавались?
М.Д.: Вопросов было очень много, и вопросы для всех были одинаковыми, мне кажется, для всех моих коллег. То есть: "Сколько у вас с собой денег? ". Если ты говоришь, что у тебя денег много, они говорят, что это слишком много, если говоришь, что у тебя всего пару сотен, скажем, долларов, то они говорят, что этого слишком мало. То есть, в любом случае, мне кажется, цель этих людей — к чему-то да придраться. Потому что коллеги, которые прилетели в тот же день другим рейсом вместе со мной из России, это еще два российских телеканала, они вышли из самолета, сразу сказали, что они журналисты, их в этот же самолет обратно и проводили, а я семь часов находился.
Н.Ж.: А у вас были какие-то предметы, что-то такое, что помогло бы идентифицировать вас как журналиста именно?
М.Д.: Да, они потом поняли, что я журналист, а я этого, в общем, и не отрицал, то есть я же могу, будучи журналистом, ехать к своим родственникам, например, да? Но не то что документы, они увидели у меня график командировок, и здесь, конечно, все уже было очевидно.
С другой стороны, понимаете, сам по себе запрет на въезд — это уже довольно странно выглядит. Но здесь надо сказать, что они не впускали не только журналистов, не впускали в принципе граждан России, людей с российским паспортом.
Так было в предыдущий день, потому что я в аэропорту встретился с еще одним человеком, который так же сидел и ждал, пока его депортируют.
М.М.: Максим, но они хоть как-то это объяснили, хоть какая-то формулировка была, почему они вас не пускают?
М.Д.: Они, в общем-то, и не стараются этого делать. "Мы вас депортируем ", на этом все закончено, и дальше предлагают варианты: либо ты сидишь в специальной "комнате отдыха ", как они ее называют, с улыбкой, и ждешь своего самолета, а мне сказали, что мой рейс, такой же, как я прилетел, будет только через неделю, если я сам себе билет не куплю, то буду в этой комнате отдыха душной сидеть еще неделю: "Либо ты покупаешь себе билет и сам улетаешь за свой счет обратно ".
Н.Ж.: Скажите, а этот запрет будет действовать теперь постоянно, вы планируете теперь каким-то образом в ближайшее время попасть на Украину и устроить, может быть, какое-то разбирательство? Либо в России, либо в Киеве будете предпринимать какие-то меры?
М.Д.: Вы знаете, что МИД уже протест свой подал, а вот что касается меня, то я туда не попаду, пока ситуация как-то не разрешится, потому что мне в паспорте еще и поставили штамп с запретом на въезд на территорию Украины на три года. А что касается моих коллег, которых выдворяли вместе со мной, был еще один телеканал, так вот они в тот же день вернулись только уже поездом на территорию Украины, и попасть им туда удалось. Другое дело, что въезжать нужно не через Донецк, а через другие города, в частности, через Киев, через Харьков это возможно.
М.М.: Как в принципе вели себя пограничники, я имею в виду по отношению к вам: вежливо или, наоборот, грубили? Я поясню: просто буквально вчера разговаривал с другими своими коллегами, которых тоже не пустили на территорию Украины, но когда узнали, что они журналисты, тоже после определенной серии вопросов, чтобы они скорее улетели, им помогли миновать все очереди, поскорее купить билеты и даже багаж донесли до того места, куда нужно. У вас такого не было?
М.Д.: Да, да, это со стороны выглядит более чем вежливо, они вам улыбаются, они говорят: "Да, пожалуйста ", "Давайте все, как вам удобней ", "Мы поможем вам и билет купить, мы вас проводим ". Очень все со стороны приветливо, конечно, но главное сам факт: на территорию страны ты попасть не можешь, и с этой точки зрения никакой помощи, конечно, ожидать здесь не приходится, только противодействие.