Европарламент одобрил свой вариант "списка Магнитского". Депутаты содружества призвали Совет Европы запретить выдачу виз и заморозить счета российских граждан, которые, по их мнению, причастны к гибели юриста Hermitage Capital. Зампред думского комитета по международным делам Леонид Калашников обсудил ситуацию с ведущим Борисом Блохиным.
Фото: Фото предоставлено компанией Firestone Duncan
В "черном списке" оказались 32 фамилии. До решения Совета Европы санкции против них носят рекомендательный характер. "Список Магнитского" в апреле прошлого года опубликовал Минфин США. Европейский список частично совпадает с американским, по крайней мере, 16 человек из него также попали под санкции США. В варианте Европарламента, в частности, фигурируют председатель Мосгорсуда Ольга Егорова, судья Игорь Алисов, гособвинитель Михаил Резниченко, бывший начальник Бутырского СИЗО Дмитрий Комнов и начальник СИЗО "Матросская тишина" Фикрет Тагиев.
— Как вы оцениваете это решение Европарламента? Стоит ли его связывать с напряженностью вокруг Украины?
— Я думаю, что эта связь самая прямая. Я был на заседании юридического комитета парламентской ассамблеи совета Европы, как раз два дня прошло, как принял Совет федерации решение о возможном вводе войск в Крым. И вот тогда, наряду с резолюцией, которая там обсуждалась, о лишении полномочий российской делегации за это, за то, что они так проголосовали в Совете федерации — делегация состоит наполовину из Совета федерации. Заодно Гросс, докладчик по вопросу Магнитского — этот доклад был всего лишь полтора месяца назад озвучен, и резолюция принята на ПАСЕ — предложил вернуться к спискам по Магнитскому. На что я ему ответил: "Подождите, Гросс, ведь всего прошел месяц после резолюции. Вы хотите немедленных результатов? Так судебная машина не работает. Вы что, хотите, чтобы бегом следователи расследовали, распутали дело, о котором вы говорите, и приняли решение, суд подтвердил это дело?", и так далее.
Одним словом, я убедился в том, что им нужен лишь повод, и тогда они отклонили на юридическом комитете это предложение Гросса, видимо, в Европарламенте прошли по этому пути, воспользовавшись ситуацией напряженности в Крыму. И у меня никаких сомнений в этом нет, что лишь повод нужен был для того, чтобы так или иначе это дело подтолкнуть. За этим стоят интересы, в том числе, и Браудера. Я уже не раз говорил и выступаю в ПАСЕ: я не против и совершенно не оправдываю наших чиновников на разного рода уровнях нашей чиновничьей лестницы, у которых, возможно, могло быть рыльце в пушку, но, при этом я прекрасно видел, как Браудер лоббирует свои частные интересы, устраивая ужины и обеды, и деньги свои, которые он заработал в России на тех же самых транзитных схемах, которые обсуждает ПАСЕ на полном серьезе, он держит в Лондоне. И именно по этим же схемам, по которым они обвиняют сейчас чиновников, он работает.
— Получается, что раньше повода в Евросоюзе не могли найти? Почему они не ответили синхронно с США?
— Вот именно об этом и речь. Хотя бы видимость, приличия соблюсти нужно было. То есть они рассмотрели резолюцию, дали российской стороне возможность для того, чтобы исправить все недостатки, как положено. Бывает же так: выявили недостаток в исправительной системе, или, например, решили в резолюции, которая принималась на парламентской ассамблее Совета Европы, решили посмотреть, что будет приниматься в отношении подозреваемого. Но для этого нужно время, естественно, это время формально надо дать, но оно было ничтожно малым.
— Господин Калашников, реакция со стороны России какой будет и будет ли вообще?
— Она будет заключаться в каких-то тоже списках. Мое личное отношение к этому вне зависимости от того, какие списки МИД будет готовить, отличается. Дело в том, что эти визовые ограничения, которые Запад сейчас накладывает на политиков в связи с Крымом, дошли уже до журналистов, это связано вот с чем: идет информационная война, и в этой информационной войне инструментом являются СМИ, а орудием все-таки являются мозги тех самых людей, политиков, журналистов, которых ограничивают в такого рода визах. Поэтому вроде бы пекутся на Западе о правах человека, в то же время эти права человека всячески в данной ситуации нарушают, и затыкают рты.
С чего, казалось бы? Они же не террористы, не мошенники, не уголовники, которых действительно принято не пускать, потому что они могут сколотить преступную банду или насилие над человеком учинить, а здесь-то чего вы боитесь, если вы свободу слова исповедуете? Так и здесь, так и с Магнитским. Если ты исповедуешь эти права, пусть едет сюда любой чиновник, пусть доказывает нашим чиновникам, что было нарушение, почему нужно лишать права проезда, въезда и уж тем более затыкать ему рот? Поэтому в данной ситуации, конечно, будут эти меры приняты, но это не сообразуется с моими мыслями на эту ситуацию.