После муниципальных выборов мэрию Парижа и правительство Франции возглавили политики с испанскими корнями и даже фамилиями. Что принесут Анн Идальго и Манюэль Вальс в политику страны — больше твердости или еще больше политкорректности?
Сияющая социалистка Анн Идальго перед мэрией на исторической Гревской площади, где власти Парижа всегда общались с народом: столица снова левее Франции
Фото: Benoit Tessier, Reuters
"А вы не хотели бы прийти к закрытию подсчитывать бюллетени?" — спросили меня на избирательном участке накануне муниципальных выборов, которые закончились во Франции на прошлой неделе. Мой участок расположен в Париже, голосую я во Франции уже лет 15, но участвовать в подсчете голосов еще никогда не приходилось. Что ж делать: ровно в восемь вечера я снова стояла у дверей соседней школы. Во Франции, как и в России, голосование проводится по воскресеньям, и школы предоставляют для этого свои здания. Очень удобно: стенды с программами кандидатов стоят перед входом: пока родители ждут детей, можно все прочитать.
Провинция
Явка будет низкой — это социологи предсказывали задолго до выборов. И не ошиблись: Манюэль Вальс, в ходе голосования еще глава МВД страны, назвал ее "исторически низкой". Действительно на полтора процента ниже, чем предыдущий рекорд, установленный на муниципальных выборах 2008-го, когда к урнам не пришло 36,3 процента избирателей.
Рубеж тем более впечатляет, что свои городские, да и вообще местные, дела волнуют французов куда больше, чем далекие государственные. К примеру, между двумя альпийскими деревнями строят мост, где-то ремонтируют сельскую школу, а еще где-то чинят водопровод — вот настоящие события для деревень и городов. Перед их важностью отступает даже пенсионная реформа, над которой колдуют где-то в Париже. Кстати, по традиции наиболее интересен первый тур муниципальных выборов: в нем участвует много мелких партий и избиратели позволяют себе проголосовать за кандидата, который, возможно, дальше и не пойдет. Второй тур — дело другое: остаются два, максимум три кандидата, а значит, решение избирателю предстоит принимать более политическое и менее эмоциональное.
В этом году именно низким уровнем явки объясняют "шоковые" результаты голосования. Крайне правая партия "Национальный фронт" под руководством Марин Ле Пен, совершила прорыв: 7 процентов голосов. Это, конечно, не 12 процентов, полученных этим формированием на последних президентских выборах, зато последствия на местном уровне сразу чувствуются сильнее. На протяжении прошлого мандата в городских советах состояло 59 членов Национального фронта, а в этом году их стало 473 уже на исходе первого тура. Мало того, в городе Энен-Бомон, где голосовала сама Марин Ле Пен, мэр-лепенист впервые победил в первом туре. А после второго мэры-фронтисты возглавляли десяток населенных пунктов, самым крупным из которых стал один из округов Марселя.
Не было, кажется, ни одной национальной газеты во Франции, которая не вышла бы наутро после второго тура со словом "пощечина" в заголовках. Эту оплеуху, по мнению прессы, получила вся правящая соцпартия, а также лично ее лидер, президент Франсуа Олланд. Объяснять тут нечего: голосование за Национальный фронт обычно протестное, так французы выражают свое недовольство властью. "Надоели мне и правые, и левые,— предупреждала знакомая бакалейщица из маленького савойского городка,— пойду голосовать за Марин Ле Пен".
Такого успеха крайне правые на местных выборах еще не знали: говорят, сама Марин Ле Пен не ожидала его. А ведь с момента избрания Олланда прошло всего два года, обычно в это время президент уже начинает готовиться к следующей пятилетке, во время которой главное — шагнуть в историю. Теперь не до того: уже после первого тура газета "Либерасьон" (обычно, поддерживающая социалистов) вынесла на обложку совет: "После оплеухи перестраивайтесь!". А после второго тура Олланд бросился проводить срочные консультации: к правым перешли 155 ранее левых городов с населением более 9 тысяч жителей. Они кончились беспрецедентно: впервые во французской политической практике на следующий день после местных выборов сменили премьер-министра. Им стал Манюэль Вальс, молодой, харизматичный министр внутренних дел. А правая партия "Союз за народное движение" (СНД), от которой на президентских выборах выдвигался Николя Саркози, назвала себя "первой политической силой" Франции и теперь почти наверняка получит большинство в Сенате.
Отдельная тема — утрата левыми знаковых муниципалитетов, в которых за них голосовали давно и очень давно — от Тулузы (четвертого города Франции) до Лиможа (социалистического с 1912-го), Бельфора (30 лет правления социалистов), Дюнкерка, Анже, Реймса...
Вне конкуренции
Впрочем, даже при такой моде на правых не все угрозы сбываются. Вот тот самый савойский городок Сен-Жерве, в котором за Национальный фронт (НФ) грозилась голосовать не только бакалейщица, но и несколько фермеров из числа моих старых знакомых, кандидата от НФ на эти выборы, к счастью для меня, так и не выставил. Иначе я бы сейчас стояла перед тем же выбором, что и устроители знаменитого на весь мир Авиньонского театрального фестиваля. В Авиньоне НФ вышел в первом туре в лидеры, и Оливье Пи, директор фестиваля, существующего здесь с 1947 года, пригрозил покинуть город, если после второго тура мэром станет лепенист. На что кандидат от фронтистов ответил в том смысле, что, мол, обойдемся и без господина Пи. Дальше, правда, дело не пошло, потому что этот кандидат в мэры все равно не прошел. Не потому ли, что жители побоялись потерять фестиваль?
В Сен-Жерве, где проживает 4 тысячи человек, мэра каждый знает лично, а не по программным заявлениям. В том доме, куда я приезжаю каждое лето, он возглавляет домоуправление. Ведь мэры в маленьких деревнях и городах получают совсем небольшие зарплаты и имеют право продолжать свою профессиональную деятельность. Если в деревне живет меньше 1 тысячи человек, то зарплата мэра 625 евро, если жителей больше — сумма всего лишь удваивается.
Нашего мэра в Сен-Жерве переизбирали в четвертый раз и снова с первого тура: 78 процентов голосов, без вопросов. Он тоже правый, но умеренный (хотя, если честно, я не уверена, что фермеры помнят, к какой партии он принадлежит). Впрочем, видела я и то, как в окрестностях Бордо вполне буржуазные хозяева виноградников проголосовали за мэра-коммуниста. "Да мы его с рождения знаем,— объясняли они,— человек он порядочный". А что касается Сен-Жерве, то все вопросы снял мост: за последний мандат градоначальник построил его у въезда в город и грузовики теперь идут через него, а не по центральной улице. Вдобавок к лету должны закончить крытый бассейн (открытый, летний, уже есть).
Любопытно, что одновременно с муниципальным у мэра может быть дополнительный мандат, например депутатский. Иногда даже градоначальник совсем крохотного населенного пункта оказывается влиятельным политиком, который половину времени проводит в столице (так, например, в городке Сарла в Перигоре, чье крестьянское население выращивает гусей на фуагра). В принципе, через муниципалитеты когда-то прошли почти все депутаты и члены правительства Франции. Деревенские жители не в обиде, когда их мэры заняты государственными делами. Зато в своих городах-деревнях эти начальники досягаемы, они не небожители. Можно запросто подсесть к столику, за которым мэр пьет кофе, и сказать: "А вот будете в столице, скажите там..."
Но легче всего встретить мэра в рыночный день. Будьте уверены, он обязательно будет прохаживаться между рядами, пожимать руки и спрашивать у крестьян-продавцов, что у тех наболело. Рынок — нерв экономики любого населенного пункта во Франции, от самых маленьких деревень до Парижа. Он же и главная политическая площадка. Мэру тоже удобно: можно без всяких собраний встретиться с избирателем, да и когда у него еще будет время на собрания, у этого избирателя, если его на ферме коровы или утки ждут? Так, в том же Перигоре я случайно познакомилась с мэром деревни Сен-Жениес, который покорил меня за один монолог (его, кстати, тоже переизбрали и тоже с первого тура). "У нас население — всего 900 жителей, но региональные власти хотят закрыть школу,— объяснил с ходу мэр Мишель Лажюж,— говорят, что не набирается 100 детей. А у нас 102 ребенка! Одна семья собиралась переехать, но я их уговорил остаться, так что и школу оставили. Вот еще фреску надо восстанавливать в церкви, она у нас XIV века, уже комиссия по охране памятников приезжала. А вы к нам за орехами? Орехи у нас отличные. Пойдем, я вам помогу выбрать и с фермерами нашими познакомлю".
Победа на местных выборах ковалась на рынках: преподаватель истории Жан-Клод Годен (он — от умеренных правых) обошел их все в родном городе и в четвертый раз стал мэром Марселя
Фото: AFP
Париж
Подсчитывать голоса я пришла по месту голосования, на участок, который расположен в XX округе Парижа. Избирательных округов, как и районов в столице, 20, то есть каждый район — отдельный муниципалитет со своим мэром. Мэра города после второго тура выбирает горсовет, а не избиратели напрямую, но состав этого совета непосредственно зависит от результатов голосования.
Наш XX округ — самый большой и густонаселенный в столице. В нем проживает более 270 тысяч человек. "У нас один квартал больше, чем целый город Лилль",— гордо говорит еще один наблюдатель, с которым мы вместе будем распечатывать конверты. У него усы и бакенбарды, как у Дюма-отца, а на голове картуз с большой красной звездой. Во Франции не принято говорить о политических пристрастиях, иногда в семье муж не знает, как голосует жена, и здесь никогда не увидишь ни флагов в окнах, ни наклеек с именами кандидатов на автомобилях. Но звезда сразу объясняет, за кого мой сосед по участку. Наш квартал разношерстный, много иммигрантов, население не самое богатое, хотя джентрификация (обуржуазивание городской среды.— "О") затронула и нас: социальное жилье перемежается домами с огромными застекленными художественными ателье, а вокруг открываются магазины органической еды. При этом на соседней улице родилась Пиаф — как гласит мемориальная доска, "в крайней нищете, на ступенях дома".
Пока вся страна сидит у экранов телевизоров и компьютеров и следит за последними цифрами, мы чувствуем себя отрезанными от мира: бюро закрыто и сюда никого не пускают. Правда, моего восьмилетнего сына пустили с радостью. "Вот будешь баллотироваться в президенты,— говорит ему глава комиссии,— будешь знать, как подсчитывают голоса". Сын задумывается над такой перспективой.
Урну торжественно открывают, и под подпись присутствующих бюллетени раскладывают в пакеты по 100 штук. Потом расписываться нам придется еще не раз: на конвертах, куда мы складываем испорченные бюллетени, на табелях, в которых ведется подсчет голосов. Нас, наблюдателей, разбивают на "столы" — по четыре человека. Один вскрывает конверты, другой называет имена кандидатов вслух, а двое ведут учет, каждый в своем табеле. За моим столом, кроме "фуражки со звездой", дама, которая голосует в этом округе уже 25 лет, и молодой человек. За соседним столом — молодожены, они переехали сюда сразу после свадьбы и в первый раз голосуют вместе. Мужчин, на мое удивление, больше, чем женщин. Желающих много — на всех "столов" не хватает, и им предлагают остаться просто наблюдателями. Все обсуждают новости района — за углом наконец начали застраивать пустырь, у дома престарелых, что рядом с метро, сажают деревья... Пока подсчитываешь, поддаешься азарту и полностью окунаешься в мир местных забот, забывая, что только что отголосовал Марсель, бургундцы в своих виноградниках, а также Бретань, которая в этом году не раз восставала против невыносимых налогов. Это ее фермеры приезжали в столицу и вываливали навоз у парламента.
И вот результаты. Соцпартии удалось отстоять свой самый главный символ — Париж. Новым мэром будет соратница Франсуа Олланда, Анн Идальго, хотя после первого тура ее опережала соперница справа. Анн Идальго, уже долгие годы занимающая пост первого зама уходящего мэра, Бертрана Деланоэ, родилась в Испании в 1959-м. Во Францию ее семья переехала, когда Анн было два года, она выросла в Лионе, получила во Франции высшее образование. Замужем, трое детей, из них двое от предыдущего брака. В правительстве Саркози была министром экологии, транспорта и жилищного строительства.
Чуть не обошедшая ее соперница справа, Натали Костюшко-Моризе, тоже заслуживает представления. Она член правого СНД, в правительстве Саркози была министром экологии, транспорта и жилищного строительства. Родилась в 1973-м и выросла в Париже, ее фамилия говорит о польских корнях, но не только о них. Представители нескольких поколений ее семьи были градоначальниками во Франции, причем избирались и от левых, и от правых партий. Прадед Натали — один из основателей французской компартии, в 1920-е годы приезжал в Россию, встречался с Лениным и Троцким, не поладил с ними и был исключен из Коминтерна. Дед — участник Сопротивления и посол Французской Республики, профессиональными политиками являются также отец и муж. У нее самой дипломы блестящих учебных заведений Франции, она мать двух маленьких мальчиков — восьми и пяти лет.
Когда веду в школу собственного сына, то говорю себе: хорошо, что парижским мэром будет женщина. Вот и у нас, в нашем XX округе, мэром станет представительница этого пола, который уже язык не поворачивается назвать слабым. По только что подсчитанным нами голосам, она вышла на первое место. Наверное, думаю я, когда влезаю в набитый автобус и когда по воскресеньям не могу найти ни одного открытого магазина (во Франции воскресный труд запрещают сильные католические и профсоюзные традиции), им всем знакомы проблемы французских женщин. Они у парижанок те же, что и в других крупных столицах. Здесь ломается метро, в некоторых районах не хочется вечерами ходить по улицам, а на дорогах пробки. Перед самым началом выборов в городе стоял такой смог, что даже Эйфелева башня еле просматривалась сквозь дымку. За смог тоже попало мэрии — избиратели ворчали, что меры принимаются слишком медленно. Критиковали и за бесплатный въезд в центр: вот, мол, в Лондоне и Риме, если не хочешь платить, автомобиль нужно оставить за городской заставой. Несмотря на то, что в Париже на каждом шагу станции Velib, велосипеды, которые можно взять напрокат, а теперь еще и электромобили, транспортная проблема не решена. Анн Идальго предложила ввести еще и Scootlib, такую же систему, но с мопедами и мотороллерами. Правда, сначала нужно решить вопрос с их парковкой. Ежедневно, в обед, когда парижане усаживаются на террасах кафе, в городе останавливается 150 тысяч мотоциклов и прочих единиц двухколесного транспорта. 17 декабря прошлого года вышел декрет, запрещающий парковать их на тротуарах. Анн Идальго намеревается создать 20 тысяч дополнительных мест, которые стали бы платными. И еще собирается озеленить городское пространство, в первую очередь за счет крыш домов.
Несмотря на разницу политических лагерей, у победительницы много общего с проигравшей. Лозунг социалистки Идальго — "Париж, который дерзает". Костюшко-Моризе часто употребляла в выступлениях слова "непокорный город", а после первого тура и вовсе призвала к "демократическому непослушанию". Смелость и непокорность — синонимы молодости, они идут романтическому Парижу. Как и молодое женское лицо.