Натуральный обмен

Что можно увидеть, если прильнуть к глазку в двери

Маша Трауб

Соня уложила младшую дочку спать и ругалась на сына, который в девять вечера обнаружил, что у него не дораскрашен дом — задание по ИЗО — и не прочитан Горький по литературе, пусть и в сокращенном варианте. Муж был командировке. В дверь неожиданно позвонили. Соня посмотрела в глазок, но перед дверью никого не было, значит, звонили в общую дверь на лестничной клетке. Она предположила, что наверняка ошиблись, и решила не открывать. Но кто-то продолжал трезвонить. Чтобы звонок не разбудил дочку, Соня вышла на лестничную площадку и заглянула в глазок общей двери, которая вела к лифтам. Там стояли мужчины. Двое.

— Кто там? — спросила она.

— Откройте! — потребовали мужчины.

— Вы в какую квартиру?

— Откройте!

— Не открою, пока не скажете, в какую квартиру,— решительно заявила Соня, хотя ей было страшно.

— Королев Петр Петрович здесь живет? 1965 года рождения, женат, имеет двоих детей.

— Не знаю,— ответила через дверь Соня, поскольку никакого Королева Петра Петровича не знала. Квартиру справа хозяева давно сдавали, и жильцы там менялись постоянно. В другой жила сумасшедшая старуха, с которой все мирились, поскольку у нее был богатый сын, щедро одаривавший консьержку и соседей конфетами. В третьей квартире жила тихая приятная женщина с собакой. Как звали женщину, Соня не помнила, зато знала, что собаку звали Офелия, коротко — Офа. Милая, немного брехливая болонка.

— А его вы узнаете? — один из двоих мужчин, стоявших за дверью, был более решительным. Он-то и приподнял тело, которое лежало на полу, и засунул лицо тела в дверной глазок.

Несмотря на то что в глазке появился один глаз и кусок щеки, мужчину Соня узнала. Он иногда приходил к милой женщине-соседке и гулял с Офой. Всегда здоровался и давал Сониной дочке погладить собачку. Соня думала, что это друг той женщины, и очень за нее радовалась.

— Откройте, пожалуйста,— попросил второй мужчина, который был не такой решительный, но вежливый,— мы его уже по третьему адресу возим. Нигде не признают.

Соня была сердобольной женщиной и открыла дверь. Двое мужчин — при галстуках, в деловых костюмах — внесли тело, которое считалось Королевым Петром Петровичем.

— Куда нести? — решительно спросил первый мужчина.

Соня указала на дверь милой женщины. Оттуда слышался звонкий лай и скрежет когтей по двери.

— Извините, там не открывают,— сказал второй мужчина, который был вежливый,— в квартире кто-нибудь есть?

— Не знаю. Наверное,— ответила Соня и быстро захлопнула собственную дверь. Но оторваться от глазка она была не в силах. За спиной маячил сын, которого события в коридоре волновали больше, чем сюжет "Детства" Горького. Он приник к замочной скважине, как будто на лестнице ему показывали кино в формате 5D.

Мужчины прислонили тело Королева Петра Петровича к двери и решили его так и оставить, поскольку дверь все равно никто не открывал.

— Все, надоело, пусть стоит,— сказал решительный мужчина. И тот, который вежливый, покорился. Они дошли уже до дверей, когда тело Королева Петра Петровича упало в проем, застряв ногами в двери и головой — в основании мусоропровода.

— Упал, надо поднять, вдруг разбился? — встревожился вежливый мужчина. И тот, который решительный, теперь двинулся за ним следом. Отца двоих детей, 1965 года рождения, приткнули к мусоропроводу.

— Пошли уже, ничего с ним не будет,— сказал решительный мужчина.

— Жалко. Тут дует. Простудится,— ответил вежливый.

— А давай мы велосипед украдем, тогда из квартиры точно кто-нибудь выйдет,— предложил решительный мужчина,— а лучше сразу два. Давай, бери.

В холодном пролете между мусоропроводом и дверью на общую лестницу по традиции хранились санки, лыжи, велосипеды, скейтборды и прочее сезонное оборудование.

Соня вскрикнула — решительный мужчина вытаскивал велосипед ее дочки, в розовых бабочках, а вежливый и жалостливый — велосипед сына. Между прочим, новый.

— Мама! — заорал сын, который в замочную скважину увидел кражу собственного имущества,— что ты стоишь?

Соня решительно повернула ключ, тысячу раз пожалев о том, что открыла дверь этим ворам, у которых нет ничего святого,— детские велосипеды крадут! Но в тот же миг дверь открыла милая соседка. Болонка Офа кинулась на тело, которое обнимало мусоропровод, и начала жарко лизать лицо, которое принадлежало Королеву Петру Петровичу. Хозяйка Офы вцепилась в два велосипеда сразу и начала тянуть их на себя. Вежливый мужчина велосипед выпустил сразу, а решительный не сдавался. Когда Офа, чтобы отдышаться, заметалась под ногами, хозяйка точным броском влепила несчастную псину в грудь Королева Петра Петровича. Тот, улыбаясь, подставил губы, которые Офа немедленно облизала, взвизгивая от счастья.

— Отдай велосипед, сволочь! — прокричала соседка.

— Заберите Королева Петра Петровича, тогда отдам,— ответил решительный мужчина, показывая на тело, обнимавшееся с собакой.

— Пожалуйста, не нервничайте,— сказал вежливый мужчина,— мы его заберем, если он не ваш, только скажите, куда везти.

— Не знаю! Куда хотите! — прокричала соседка.

— Но ведь вы его знаете? Он назвал ваш адрес,— сказал вежливый мужчина, аккуратно ставя велосипед на место.

— Не знаю и знать не хочу! — орала соседка, вцепившись в задние лапы Офелии, чтобы отодрать ее от Королева Петра Петровича.

— Мусичка моя, любимая, прости меня,— шептал тот, прижимая Офелию к груди.

— Сволочь! — кричала женщина,— у него, оказывается, есть жена и дети! Двое!

— То есть вы ему не жена, а любовница. А телефон жены у вас есть? Наверняка есть,— не сдавался решительный мужчина.

Женщина, наконец, оторвала Офелию от Королева Петра Петровича, и собака вцепилась в брючину вежливого мужчины. Тот, по всей видимости, любил и детей, и собак, поэтому терпел, давая возможность Офе измусолить брючину.

— Мам, круто, да? — подал голос сын Сони. Она про него забыла. Больше всего ее заботил велосипед дочери, который решительный мужчина так и продолжал держать в руках.

— Вон! Офелия, фас! Взять, я сказала! — закричала соседка.

Офелия отлепилась от брючины вежливого мужчины и с недоумением посмотрела на хозяйку. Она готова была взять тело Королева Петра Петровича, но ей его не давали.

Мужчины, сграбастав тело, выволокли его к лифтам. Соседка щелкнула замком. Офелия лаяла и скреблась когтями по обивке, поскольку ее разлучили с любимым хозяином или кем он там являлся в ее собачьей иерархии.

— Мам, а это правда, что если пьяный упадет с высоты, то ему ничего не будет, потому что он правильно расслабился? Мам, а почему она его не пустила? А Офа не умеет кусаться? А если бы эти мужчины мой велосипед украли, мне бы новый купили? Мам, мам... — сыпал вопросами Сонин сын.

— Иди читай Горького! — прикрикнула на сына она.

— А ты будешь в глазок смотреть? Так не честно! Я тоже хочу! А почему ты не вышла? А папе мы расскажем?

Когда все утихло, Соня открыла дверь и заволокла детский велосипед назад к мусоропроводу. Милая соседка наверняка наблюдала за ней в глазок.