В связи с политическими событиями на Украине у российского бизнеса, регионов России и у самой страны возникают новые политические и экономические проблемы, не имеющие однозначных решений. Между тем Всемирный экономический форум в Давосе определил, что основным драйвером экономического развития РФ являются регионы. О том, как признанная на форуме среди лидеров в привлечении инвестиций и развитии бизнес-среды Ульяновская область намерена отвечать на экономические и политические вызовы, в интервью „Ъ“ рассказал губернатор региона Сергей Морозов.
— Смена политического руководства и ориентация Украины на Евросоюз не приведет ли к краху проекта возобновления на ульяновском самолетостроительном заводе «Авиастар-СП» производства самолета Ан‑124 («Руслан») новой модификации, окончательная договоренность о котором была недавно достигнута на межгосударственном уровне?
— Не в моих полномочиях давать политические оценки происходящему, хотя чисто по-человечески меня очень беспокоит все, что происходит с нашим братским народом.
Что касается «Руслана», нужно понимать, что это должен быть по внутреннему содержанию абсолютно новый самолет с самой современной авионикой, новыми двигателями, сохранятся только внешние очертания. Примерно такой путь мы прошли в освоении производства Ил‑76. То, что новый «Руслан» востребован и возобновление его производства должно состояться, осознают все, но как теперь это сделать, наверное, пока никто не знает. Учитывая уникальность Ан‑124, не сомневаюсь в возникновении заинтересованности других партнеров. Возможно, начало работы с нуля потребует больше времени и ресурсов, но это точно не в интересах Украины, которая потеряет заказы для десятков своих предприятий. Что же касается остального парка воздушных судов линейки «Ан», то их эксплуатация в России — прямая финансовая заинтересованность украинской стороны, это для них огромные деньги на запасные части и поддержание летной годности. Если эти финансовые ресурсы для них лишние, хотя я в этом сильно сомневаюсь, то, наверное, можно говорить о смене курса. Свято место пусто не бывает, на нашей ПОЭЗ в ближайшее время планируется начало производства региональных самолетов, ОАО «Ил» ведет работу по проекту Ил‑112, в стадии реализации проект российско-индийского многоцелевого транспортного самолета (МТС).
— Какой-то политический урок из украинских событий вы тоже извлекаете?
— То, что произошло на Украине, — это следствие отсутствия взаимопонимания между властью и гражданским обществом. А мы нацелены на открытость и намерены достаточно много своих полномочий передать гражданскому обществу. Я уже дал поручение о подготовке законопроекта об обязательном отчете депутатов Законодательного собрания перед муниципальными образованиями, от которых они избирались. Кроме того, и кураторы муниципальных образований — члены правительства Ульяновской области — будут обязаны раз в год готовить отчет о том, как они решали проблемы муниципалитетов. Часть полномочий правительства мы передадим гражданскому обществу в лице Общественной палаты — при ней будет действовать комиссия по законопроектной деятельности, прежде работавшая при губернаторе, и ни один законопроект не будет выходить на официальные обсуждения без прохождения нулевого чтения в ОП. А в ближайшее время у нас будет принят пакет нормативных документов о борьбе с привилегиями, касающийся всех чиновников — от губернатора до муниципальных.
— И еще одну структуру создадите, чтобы контролировать? Или надеетесь на гражданское общество?
— В первую очередь надеюсь, что у нас в полную силу заработает Палата справедливости и общественного контроля. Ее председателя Захара Мисанца две трети областного правительства не любит, и он, кажется, их — тоже. Зато эта нелюбовь, думаю, позволит нам вести эффективную борьбу с привилегиями. Как-то я, не подумав, в выходной день, будучи за рулем, оставил машину под запрещающим знаком. И на следующий день вижу в интернете фото с подписью: «А по какому праву машина губернатора тут?» Так что, думаю, к борьбе с «чиновниками, идущими под запрещающие знаки», тут же подключатся и СМИ, и просто неравнодушные люди.
— Вы сейчас упомянули Палату справедливости, создание которой на основе всех уполномоченных было вашей инициативой. Потом Вы предложили добавить в нее народный контроль. Еще ранее Вы ввели «доски почета», соцсоревнование с переходящим знаменем. Теперь новый председатель палаты уже предлагает возродить и товарищеские суды. Скажите, возвращение советских принципов управления и общественной деятельности — это тоже одно из направлений институциональных реформ? Или это работа методом проб и ошибок, эксперимент на себе?
— Одно другого не исключает. Всем хорошим из советского времени надо воспользоваться. Многие наши инициативы потом внедряются на федеральном уровне. Мы не можем то и дело бегать в Государственную думу и уточнять законодательство для совершенствования управления. Нужны меры морального воздействия. Иногда чисто человеческий разговор, товарищеское осуждение влияет не меньше административных наказаний, давая человеку возможность задуматься: «А почему это я не в ногу иду?»
А в целом, и «народный контроль», и уполномоченные, и Палата справедливости — все эти институты призваны пробудить в обществе самосознание, ответственность перед страной, перед своими детьми за то, что сегодня происходит. Считаю, что самый огромный минус сегодняшнего российского общества — патерналистские настроения. Нам все время кто-то что-то должен. Все мои мелкие проблемы должна решить власть. Я же сам никому не должен — ни детям, ни родителям, ни своей малой родине, ни стране.
— На недавнем экономическом форуме в Давосе, где Вы присутствовали, прозвучало, что именно российские регионы станут драйверами дальнейшего развития, а среди трех образцовых в плане улучшения инвестклимата и продвижения институциональных реформ названа Ульяновская область. Какова цель Вашего участия? Вам было что сказать международным экспертам, или важнее было услышать их мнения?
— И то, и другое. Площадка с ведущими экспертами мира очень полезна для обучения. Важный для меня результат — осознание ситуации с региональными компаниями: или мы их потеряем (к примеру, придут федеральные фармацевтические сети и съедят наших), или проведем реструктуризацию и превратимся сами в федеральную сеть со штаб-квартирой в Ульяновске. Если хотим завоевывать рынки России, необходимо переходить на международную систему корпоративного управления — независимый совет директоров, выход крупных региональных компаний на IPO и так далее. Для этого надо пересмотреть и консолидировать выгодные и перспективные активы и, привлекая в акционеры иностранных и российских инвесторов, постепенно выходить сначала в соседние регионы, а дальше — на весь российский рынок. Почему бы нет? Пока ни один регион об этом не думал. Мы — начинаем. Ну, и, конечно, грех не воспользоваться возможностями Давоса для презентации нашего инвестпотенциала и показа, что у нас еще есть тысяч тридцать квадратных километров территории, которые мы могли бы заселить и застроить. И дальше будем даже более активно использовать эту площадку для привлечения инвестиций, чтобы предлагать свою территорию для реализации инвестпроектов.
— Чуть ли не на каждом заседании кабмина Вы говорите о необходимости работы по проведению в регионе институциональных реформ. Каких? Для чего?
— Цель — создание компактной мультифункциональной команды, способной решать самые сложные задачи. К примеру, бизнес, создав новые рабочие места, свою задачу выполнил. Задача власти — помочь ему кадрами. Но чиновникам центра занятости то ли не выгодно торопиться трудоустраивать людей, то ли лень. Значит надо вводить критерии эффективности их деятельности, проводить оптимизацию, возможно, частично их функции отдавать на аутсорсинг кадровым агентствам. Часть полномочий отдадим от минздрава региональной Медицинской палате. Лучше дать возможность людям зарабатывать на этом, чем тратить деньги на содержание неэффективных управленцев. Зато у нас освобождается немало средств, которые мы сможем направить на ту же подготовку кадров или развитие здравоохранения. Так будем делать и в других отраслях.
— Вот вы готовы тратить дополнительные средства на привлечение и подготовку кадров, а за окном кризисные явления, которые не обошли стороной и Ульяновскую область, падает индекс промпроизводства, на 40 % уменьшился экспорт, снизились доходы бюджета… У Вас есть свой план минимизации кризисных явлений?
— Есть, он был принят еще в декабре прошлого года и должен обеспечить нам экономический рост в пределах 4–5 %. Одно из его направлений — модернизация предприятий оборонно-промышленного комплекса при содействии федерального центра, чего нам удалось добиться в правительстве. Кроме того, корректировать наши действия нам помогают эксперты Высшей школы экономики, ведущие работу по актуализации стратегии-2020 Ульяновской области. А дополнительные средства появятся от проведения институциональной реформы. Без нее вообще ничего не получится. Только первые шаги в этом направлении нам дали экономию средств более 90 млн рублей. Не исключаю, что придется пойти и на непопулярные решения. Например, в региональной части капитала «семья»: нужно ли выплачивать его тем, кто и без того имеет большие доходы? Губернатору как многодетному отцу, например. Логичнее отдать эти средства многодетной семье, которая в них действительно нуждается.
— Недавно на заседании кабмина Вы заявили о необходимости более срочного реформирования системы управления регионом и омоложения регионального правительства. Вы уверены, что золотую — талантливую и высококвалифицированную — молодежь удастся привлечь к работе во власти, когда буквально на следующий же день во время встречи с Вами в Димитровграде она заявила, что ее больше интересуют бизнес и хорошие заработки?
— Уверен. Потому что на новом этапе нам нужны молодые кадры. Каждому этапу развития региона нужна своя команда управленцев. С момента своего прихода на место губернатора я изначально планировал пройти три этапа. Первый — навести порядок и закопать поглубже топор войны с главами муниципалитетов, второй — собирание камней, концентрация ресурсов, и третий — развитие. Поскольку разодравшиеся между собой представители местной элиты стали ставить свои условия, пришлось на первый этап призывать димитровградско-самарский костяк, бизнес-команду, которая помогла заложить основы понимания бизнеса для чиновников всех уровней и помирить власти. Они ушли. Вторая занялась поиском внутренних резервов и развитием каждого населенного пункта. Но камни собраны, фундамент есть, и сегодня — новые вызовы: ставка только на традиционную экономику в условиях, когда ее так штормит, уже невозможна. Новые технологии, новые требования к управлению. Нужна молодежь с хорошим образованием, знанием языков, с опытом работы в крупных корпорациях. Не обязательно они должны прийти непосредственно во власть — есть конкурентоспособные госактивы, они нужны будут в крупных корпорациях, которые мы создаем и которые станут мировым лакомым кусочком. Не столько золотые руки нам сегодня требуются, сколько золотые головы. Я лично верю, что молодежь интересуют не только большие доходы, в силу особенностей возраста ей должно нравиться создавать что-то новое, самим реализовывать идеи.
— С одной стороны, Вы проводите кардинальные реформы в системе управления регионом, в то же время не отрицаете, что часто вынуждены использовать так называемый режим ручного управления. Эффективна ли такая система и не лишает ли она инициативы ваших же чиновников?
— Ручное управление неэффективно. Но оно может длиться сколько угодно, пока не будет перестроена вся экономика и пока не проведем реорганизацию всей системы МСУ. Я считаю, что 131‑й федеральный закон крайне неэффективный, его надо полностью переписать. В каждом поселении десятки разных специалистов, у которых нет ни прав, ни особых обязанностей, ни денег для поселения, зато есть приличная зарплата. В некоторых муниципалитетах прислушались к моим предложениям. В Барышском районе убрали городскую администрацию, оставив только районную. В результате только за счет экономии заново построили все уличное освещение районного центра.
— Недавно Вы заявили, что не намерены применять соцнормы в системе расчетов ЖКХ по электроэнергии, пока не будут утрясены проблемные вопросы на федеральном уровне. Еще раньше — что возвращаете систему ЖКХ государству, создавая государственные управляющие компании. Не опасаетесь, что это может вызвать недовольство Москвы, или свои предложения Вы сначала согласовываете с ней?
— В перечисленных инициативах я не вижу противоречия с федеральной линией. Президентом поставлена задача: навести порядок в ЖКХ, а каким способом — это решать нам. Идя на выборы, я брал всю ответственность за регион на себя. При всем моем глубоком уважении к бизнесу и заботе о бизнесе я ничего плохого не вижу в попытках иногда отходить от традиционных бизнес-процессов и обращаться к советскому прошлому. Я уже говорил об общественных отношениях, идеологии и моральных аспектах, оттуда же мы взяли и систему народного контроля. Так же и с системой ЖКХ. Посмотрим, как пойдет.
— То есть все-таки рискуете? Работаете методом проб и ошибок?
— Где-то надо пробовать. Кто не рискует, тот рискует ничего не добиться. В том, что мы становимся своего рода экспериментальной площадкой для страны, нет ничего плохого. Ну что поделать, если оказалось, что бизнес в ЖКХ с возложенными на него функциями не справляется. Так, может, есть смысл вернуться немного назад, чтобы оглянуться по сторонам и принять более правильное решение? Отступим назад одной ногой, чтобы крепче стоять, создадим государственные управляющие компании. Всем это не нравится. За исключением населения. Вы бы видели, как сопротивляются чиновники, даже возникает подозрение, что им выгодно оставить, как есть. Хотят, не хотят — все равно будем огосударствлять, потому что это правильное направление, чтобы в каждом муниципальном образовании была хотя бы одна госкомпания. С жесточайшими стандартами. Кто победит в конкуренции — определят сами жители.
— В то же время мы наблюдаем и обратную ситуацию: когда на продажу по предложению облправительства выставлены госпакеты рентабельных санатория «Итиль» и ОАО «Тепличное», что тут же подверглось критике со стороны парламентской оппозиции, отмечающей, что Вы обещали эффективные активы не продавать. Их претензии справедливы?
— У нас нет тупого желания все продать, более того, сегодня конъюнктура рынка для продаж невыгодная. Но какой смысл обладать хорошими активами и не развивать их? Смотрите, государственный УЗТС разбомбили, пивоваренную компанию «Витязь» в свое время тоже довели до ручки. А если бы вмешались вовремя, этого не было бы. Поэтому готов повторить: мы не собираемся продавать — мы собираемся развивать, поделившись частью их со стратегическими инвесторами, чтобы сделать наши активы значительно дороже. Я уже говорил: время требует от нас создавать мощные и конкурентоспособные корпорации и выходить за пределы региона.
— В прошлом году Вы сказали, что планируете снова баллотироваться в губернаторы, чтобы тем самым дать инвесторам сигнал, что социально-экономическая политика региона не изменится. Политики, политологи, политтехнологи и блогеры уже начали обсуждать, что Вы можете сработать на упреждение и досрочно сложить с себя полномочия, чтобы выборы состоялись раньше, пока регион на хорошем счету и кризисные явления не сильно на него повлияли. Уже озвучивают фамилии возможных соперников. Насколько реальны эти суждения? Кого Вы видите среди основных соперников?
— Да, на выборы иду. Будут ли досрочные — пока не знаю, но если решусь, то только для того, чтобы убедиться, что население области меня поддерживает. Могу сказать, что за прошедшие девять с лишним лет я точно себя ничем не запятнал. Были ошибки, и я находил силы признавать их, поэтому на положительный результат для себя рассчитывать могу. Но все равно главным экспертом выступит население региона. Это даже хорошо, что звучат фамилии потенциальных соперников. Есть возможность присмотреться к стилю их работы, подходам. Может, что-то возьму полезное у них. Но очень серьезный соперник, которого я, конечно, постараюсь победить, у меня один — это тот экономический вызов, который сегодня мы наблюдаем.