В Национальной филармонии состоялся концерт барочной музыки, на котором исполнители попытались в деталях воспроизвести стиль старинной эпохи. Из всех чудес вечера ЛЮБОВЬ МОРОЗОВУ больше всего восхитил дуэт 12-летних скрипачей, ни в чем не уступавших взрослым коллегам.
"Они не вундеркинды",— заявляет преподаватель Киевской детской школы искусств N2 Андрей Малахов, рассказывая о своих талантливых воспитанниках Илье Бондаренко и Тане Жмендак. Мальчик начал заниматься игрой на скрипке в восемь лет, девочка еще позже — в десять, когда, отложив в сторону флейту, взяла в руки смычок. В 2011 году их дуэт отхватил сразу три премии, включая гран-при на конкурсе Джанлуки Кампокьяро в Италии, а в 2012-м первенствовал в двух категориях на состязании Евгения Станковича в Киеве. Наград могло бы быть намного больше, однако педагог мудро решил не превращать учеников в орденоносцев, а музыку — в спорт. В отличие от специализированных музыкальных школ-десятилеток, где вся общеобразовательная программа принесена в жертву музыке, обучение в школе искусств — всего лишь хобби, но Малахов делает все, чтобы это увлечение было сильнее наркотика. При наборе учеников в свой класс он с мефистофелевской усмешкой задает всем родителям один и тот же вопрос — хотят ли они, чтобы их чадо прожило восхитительно яркое творческое детство. А чем оно займется дальше — музыкой, бизнесом или агрономией — это уже его личное дело.
Система обучения у Малахова не похожа ни на одну общепринятую. В первый год ребенок вообще не берет скрипку домой, занимаясь в школе три раза в неделю сольной игрой, а еще один день — ансамблевой. При этом его сразу же бросают на глубоководье и вынуждают самостоятельно плыть: здесь нет подготовительных и проходных занятий, на каждом, словно на концерте, карапуз сосредоточенно пилит скрипку под аккомпанемент концертмейстера, а читкой нот с листа, о которой обычно задумываются лишь абитуриенты, тут овладевают еще в первом классе. Никакие фабричные деревяшки в классе Малахова не признаются — дети играют на отменных инструментах отечественного физика-акустика Бориса Дмитриева, практически разгадавшего секреты старинных мастеров. Даже профессионалы не всегда могут отличить тембр этих скрипок от раритетных инструментов Гварнери и Страдивари. Нет в классе Малахова и стилевых ограничений: юные скрипачи играют барокко, классику, джаз и поп-музыку. Кроме того, в конце каждого учебного года преподаватель устраивает для своих воспитанников летний лагерь где-нибудь в Карпатах, где на несколько недель дети полностью погружаются в музыку.
Словом, в этом контексте появление таких самородков, как Илья и Таня, выглядит вполне закономерным чудом. На подготовку нынешнего концерта у них ушло приблизительно столько же времени, что и у взрослых музыкантов,— около двух месяцев. Из 12 произведений программы, которую вместе с ними сыграли голландский исполнитель на виоле да гамба Ральф Мойленброкс, российский лютнист Константин Щеников-Архаров и украинская клавесинистка Елена Жукова, дети участвовали в 10 номерах. Некоторые из них требовали дьявольской виртуозности — например, Чакона Тарквинио Мерулы, в которой смычки мелькают со скоростью вращения винта вертолета. Однако даже в ней слушателям не приходилось делать скидку на возраст скрипачей — созерцание ангельских лиц юных музыкантов было лишь умилительным бонусом к их взрослой игре.
