Премьера / Театр
Фото: Олеся Моргунец-Исаенко
Фото: Олеся Моргунец-Исаенко
Фото: Олеся Моргунец-Исаенко
Фото: Олеся Моргунец-Исаенко
Фото: Олеся Моргунец-Исаенко
В киевском Театре драмы и комедии на Левом берегу Днепра режиссер Дмитрий Богомазов показал свою новую работу — спектакль по мотивам рассказов Юрия Коваля "Веселье сердечное, или Кепка с карасями". Вместе с публикой, реагировавшей дружным смехом на каждый эпизод, счастье испытала МАРИНА КОТЕЛЕНЕЦ.
В последние месяцы, когда размеренная жизнь в стране была необратимо взорвана, а время, ранее измеряемое днями, часами и минутами, внезапно превратилось в историческое, режиссера Дмитрия Богомазова, разрывавшегося между театром и Майданом, угораздило репетировать спектакль по мотивам рассказов советского детского писателя Юрия Коваля. Изданный в 1970 году сборник "Чистый Дор", положенный в основу постановки, формально принадлежит к "взрослой" прозе этого удивительно доброго и светлого автора, но пронизан характерной для него сказочностью и лиричностью. Действие происходит в затерянной в глухом лесу деревушке на севере России, куда случайно попадает и задерживается здесь чуть ли не на год автор повествования. Его рассказы об обитателях Чистого Дора и окружающей их первозданной природе с ее шумящими соснами, журчащими ручьями и поющими птицами,— по сути, акварельные зарисовки. В них схвачены точные детали быта и тонкое ощущение бытия. А главное — достоверно воссоздана атмосфера абсолютного счастья. Глядя на него из нашего времени, можно только завистливо удивляться безмятежной жизни героев, которых не огорчает даже дефицит ширпотреба в местном магазине, а редкие бытовые казусы ничуть не портят настроения. Их истории лишены какого бы ни было драматизма. Они существуют в ладу с собой, друг с другом и миром.
По-видимому, человеческая доброта и искренность этих людей, погруженных в несуетное течение жизни, и очаровали режиссера. Однако премьеру "Веселья сердечного, или Кепки с карасями" он предварил вступительным словом, в котором постарался объяснить (или оправдать) свой выбор, который непредвиденно вошел в диссонанс с нынешними трагическими событиями в Украине. Впрочем, признавшись, что ради работы над прозой Юрия Коваля он бросил на полдороге репетиции сатирической пьесы сербского драматурга Душана Ковачевича "Радован III", чьи коллизии когда-то предвосхитили гражданскую войну на Балканах, Богомазов с несвойственным ему пафосом завершил свое заявление фразой: "И дай Бог, в этот раз художественное чутье меня не подведет!"
Как бы там ни было, но новый спектакль Театра драмы и комедии на Левом берегу Днепра поставлен в фирменной богомазовской манере тотальной и ироничной игры, усиленной свойственным этому режиссеру флером мистики. В нем нет сюжета, его действие движется через короткие истории и моментальные зарисовки под аккомпанемент живого оркестрика — и в итоге охватывает всех жителей Чистого Дора. В этой деревне старая Пантелеевна, в доме которой остановился Автор (Виталий Линецкий), резко помолодела и приобрела роскошные черты Леси Самаевой, а простоватый дядя Зуй в лукавом исполнении Владимира Горянского (давно не игравшего новых ролей на сцене родного театра) стал чем-то напоминать дядю Лестера из семейки Адамс.
Сценограф Петр Богомазов ("Веселье сердечное" уже второй — после бюхнеровского "Войцека" — спектакль, который он делает с отцом) поместил Чистый Дор в откровенно условное пространство. Стену деревянного дома он превратил в небо с бегущими облаками; слева оно ночное, с большущим серпом месяца, стоящим прямо на полу, а справа к дневному небу прислонили ярко красное, раскаленное солнце. И не понять, где же расположена эта чудная деревня: то ли небо на нее опустилось, то ли Дор воспарил под облака.
Как и в рассказах Юрия Коваля, где автор уравнивает в пространстве мироздания и травинку, и букашку, и человека, так и в спектакле актеры с упоением играют людей и животных и с равной изобретательностью обыгрывают бытовые предметы. Тут и ожившие корова, овца да кошка в блестящем исполнении Леси Самаевой и юной Оксаны Ждановой, и философские рассуждения героя Владимира Горянского о картофельном смысле и содержании его бездонных хозяйственных карманов. И, конечно, кепка, которой угрюмый и скуповатый мужик (Михаил Кукуюк) зачерпнул карасей из бочки, передав гостинец внучке ошарашенного Зуя.
Для определения жанра своего спектакля Дмитрий Богомазов использовал архаическое слово "кумедь", что означает — веселое театральное представление, забавный случай. Жанр этот, в общем-то, ни к чему не обязывает и больших требований к смыслу не предъявляет. И возможно, не допуская в спектакль привычных для себя трагических интонаций и не вглядываясь в мировоззренческие бездны, режиссер, действительно, совершает ответственный и мужественный поступок. Среди хаоса и ужаса он напоминает о предельно простых, пленительных своей обыденностью и надежностью вещах.
Так что, придя на "Веселье сердечное", зрители могут умиляться трогательным героям спектакля и их душевной доброте. И, конечно, наслаждаться тонкой, изобретательной игрой, которую актеры Театра драмы и комедии плетут, словно вологодское кружево. Кстати, деревня Чистый Дор находится как раз в Вологодском крае.