Премьера / Кино
Завтра в прокат выходит дебютный полнометражный фильм известного клипмейкера Фредрика Бонда "Влюбиться до смерти" (The Necessary Death of Charlie Countryman). По мнению АЛЕКСЕЯ ПЕРШКО, солидный опыт создания рекламных и музыкальных роликов на этот раз сыграл со шведским режиссером дурную шутку.
В первых кадрах фильма "Влюбиться до смерти" его главный герой Чарли Кантримен (Шайа Лабаф) — молодой человек с лицом печального клоуна — наблюдает, как после эвтаназии душа его матери (Мелисса Лео) отделяется от тела, чтобы уже через пару мгновений подстеречь безутешного сына в коридоре госпиталя и дать ему категорический совет лететь из родного Чикаго в Бухарест. Чарли, по-видимому, и раньше не перечил маме, так что в следующем эпизоде мы видим его уже в самолете. Его соседом оказывается симпатичный немолодой румын Виктор Ибанеску (Ион Карамитру). Пропустив рюмашку и восхищаясь чикагской бейсбольной командой, этот пассажир внезапно отдает Богу душу. И тут на помощь Чарли вновь приходит способность разговаривать с мертвецами: дух покойного Виктора поручает парню передать его дочери подарок, чем окончательно направляет героя по уготованной ему дорожке прямо в криминальное чрево румынской столицы. Теперь несчастного Чарли ждет неразделенная любовь к Габи (Эван Рейчел Вуд), неприятное знакомство с ее бывшим мужем, матерым гангстером Найджелом (как всегда великолепный Мадс Миккельсен), а также кислотные трипы по стрип-клубам в компании случайного приятеля Карла (играющий эту роль Руперт Гринт прилагает неимоверные усилия, чтобы избавиться от прилипшего к нему образа Рона Уизли — закадычного друга Гарри Поттера).
Социальные уроки, которые проходит герой, весьма сомнительны
Если режиссер Фредрик Бонд и сценарист Мэтт Дрейк намерены были показать зрителям, как Чарли в результате своего рискованного приключения обретает самого себя, то это получилось у них не очень убедительно: персонаж Шайи Лабафа, в общем, на протяжении всего действия выглядит как глуповатый маменькин сынок, вцепившийся за первую же подвернувшуюся юбку, принадлежащую девушке, которые таким слабым героям ни при каких условиях не достаются. Социальные уроки, которые проходит Чарли, тоже весьма сомнительны — все побои в картине он получает не просто покорно, но, пожалуй, и по заслугам.
Фредрик Бонд и оператор Роман Васьянов, судя по всему, являются поклонниками экстремального визуального стиля Дэнни Бойла — "Влюбиться до смерти" снят гиперподвижной камерой. Вместо того чтобы хоть чуточку углубиться в разработку психологических характеристик героев, авторы ленты заставляют их как угорелых носиться по улицам Бухареста. Однако скорость монтажа отнюдь не свидетельствует о наличии в ленте четкого внутреннего ритма. Видимо, чувствуя это, авторы картины прибегают к еще одному проверенному приему — саундтреку в стиле синти-поп Кристофа Бека и Deadmono. Звукоряд придает фильму некое подобие живого пульсирования, однако компенсировать драматургические провалы и неувязки ленты не в силах. К тому же авторы пали жертвами собственного замысла: решив поместить действие фильма в криминальную среду Бухареста, они попались на крючок всевозможных нелепых и гротескных клише восточноевропейского триллера. Едва ли не единственный по-настоящему удачный фрагмент фильма — сцена погони за Чарли подручных еще одного местного мафиози Дарко (Тиль Швайгер) в метро — практически под копирку слизан с "Французского связного" Уильяма Фридкина. В итоге кажется, что авторами фильма, как и главным героем, движет скорее жгучее мужское либидо, чем хоть какая-нибудь ясная мысль.
Фильм "Влюбиться до смерти", каким-то чудом попавший на прошлогодний Берлинский фестиваль, потерпел фиаско даже в американском независимом прокате. Пытаясь подогреть интерес к ленте, продюсеры организовали два медиаскандала. В одном из интервью Шайа Лабаф признался, что для более убедительного постижения образа своего героя употреблял препараты, расширяющие сознание. Его экранная возлюбленная Эван Рейчел Вуд, в свою очередь, громко возмущалась по поводу решения цензуры вырезать из ленты сцену, в которой Чарли удовлетворяет ее героиню оральным способом. Но в кино порой важнее не средства, а цель. Пожалуй, Фредрик Бонд в очередной раз проиллюстрировал непреложную справедливость этой истины: содержательные пустоты в его фильме так и не удается заполнить внешней суетой.