Все, хоккей

хоккей

Хоккейный турнир — это Олимпиада внутри Олимпиады, соревнование, победа в котором стоит, с точки зрения эмоций болельщиков, полудюжины золотых медалей. От этого факта никуда не денешься. В том числе в сочинском Олимпийском парке, который вот уже пару дней живет, конечно, и бегом на коньках, и фигурным катанием, но и вместе с ними хоккеем, несмотря на то что хоккей, мужской хоккей, начинается только сегодня, а сборная России вообще вступает в игру лишь в четверг матчем со словенцами. Здесь, в Олимпийском парке, носятся телевизионщики, спрашивающие друг у друга, когда проводит тренировку российская команда и где занимаются канадцы. Здесь болельщики орут от радости, узнав словацкого гиганта Здено Хару, зашедшего почему-то посмотреть на шорт-трек с Виктором Аном. Здесь сквозь шум разговоров то и дело прорываются знакомые имена — Павла Дацюка и Александра Овечкина, Сидни Кросби и Хенрика Лундквиста, Яромира Ягра и Теему Селянне.

Состязанием особенным хоккей был всегда. Состязанием чрезвычайно особенным стал, когда в конце 1990-х НХЛ впервые отпустила на Олимпиаду своих игроков. Сочинский турнир будет пятым "настоящим" для сборных, составленных из лучших среди лучших. И четыре предыдущих — это в том числе режущие острым ножом по сердцу картинки выступления на них сборной российской.

Кривая ее результатов на этих Олимпиадах — это кривая, не взлетающая, а, наоборот, плавно падающая вниз: в Нагано в 1998-м — серебро, в Солт-Лейк-Сити в 2002-м — бронза, в Турине в 2006-м — четвертое место, а в Ванкувере в 2010-м — сход в четвертьфинале. Но ощущения каждая из них оставляла очень похожие. Это ощущения упущенного большого шанса.

Он все время маячил перед российской сборной. И все время шанс вдруг растворялся в воздухе именно в тот момент, когда казалось, что она даже не может, а должна победить, когда вера в нее была крепка, как нервы Евгения Плющенко.

Так казалось в Нагано, когда в решающем матче сборная России вышла в финале не на провалившихся в Японии страшных канадцев, а на вроде бы нестрашных чехов, но ничего не смогла поделать с их голкипером Домиником Гашеком и пропустила единственный гол от никогда не умевшего забивать защитника Петра Свободы. Так казалось в Солт-Лейк-Сити. Там россияне прошли в четвертьфинале уже по-настоящему страшных чехов, а канадцы снова кувыркались в группе и не тянули на фаворитов, а могучих шведов вышибли белорусы. Но все обернулось столкновением с американцами в шаге от финала, тремя пропущенными голами, бурной погоней — и попаданием то ли в штангу, то ли в ворота Сергея Самсонова, которое судьи, проигнорировав возможность смотреть видеоповтор, решили считать за промах. Так казалось в Турине — после выдающейся победы в четвертьфинале над канадцами. Но вслед за этим со сборной России, уже пережившей труднейшее испытание, уже доказавшей, что сильнее ее тут никого нет, на классе разобрались и финны, и чехи. Так казалось в Ванкувере, куда российская команда приехала, потрясая двумя золотыми медалями чемпионатов мира, добытыми в боях с Канадой. Но в новом бою двух главных хоккейных школ, состоявшемся в четвертьфинале, канадцы смели соперников с площадки за несколько минут.

На этих четырех Олимпиадах сборной России руководили разные по философии, по профессиональному бэкграунду, по возрасту тренеры — Владимир Юрзинов, Вячеслав Фетисов, Владимир Крикунов, Вячеслав Быков. Теперь очередь Зинэтулы Билялетдинова попытаться вернуть отечественному хоккею забытое в советской эпохе олимпийское величие. И теперь сборной России впервые предстоит пробовать возвращать его на своем поле. Это, может быть, козырь — особенно если учитывать, например, что канадцы и американцы, отсчитывая с 1998 года, успешно играли на Олимпиадах исключительно в тех случаях, когда они проходили в Северной Америке. Финалы Канада--США — это Солт-Лейк-Сити и Ванкувер. На двух других Олимпиадах они были европейскими. И на этот козырь, несомненно, обращают внимание те же букмекеры, когда в своем ранжире уверенно отводят сборной России роль главного претендента на золото, оставляя за скобками не такое уж маленькое количество вопросов, которое она сейчас вызывает.

Хоккей

А их ведь, кажется, больше, чем обычно,— вопросов и проблем, то ли реальных, то ли надуманных. Ничуть не меньше, чем бесспорных плюсов,— таких, как неординарность таланта Евгения Малкина, Александра Овечкина и Павла Дацюка, великолепная форма вратарей — Семена Варламова и Сергея Бобровского. Когда вчера Зинэтула Билялетдинов сказал, что еще не решил, как они будут играть, кто будет первым номером, кто — вторым, его можно было понять: хороши оба. И это не беда, а счастье российской сборной — как и присутствие в ней пары десятков нападающих и защитников, у некоторых из которых выдающаяся скорость, у некоторых — выдающиеся снайперские качества, у некоторых — чрезвычайно светлая голова, у некоторых — крепчайшие мускулы, а у некоторых — все достоинства в одном флаконе. А рядом со счастьем — тревога.

Тревогу вызывает куча вещей. Отсутствие Дениса Кокарева и Сергея Соина — форвардов не из тех, за кого готовы платить десятки миллионов, но слишком хорошо вписывавшихся в игровую концепцию Билялетдинова, который уважает "хоккейных бультерьеров" — работящих, не дающих жизни чужим звездам. Статистика Александра Овечкина: в ней 40 заброшенных в чемпионате НХЛ шайб сочетаются с ужасным показателем полезности — минус 17. Негеройская игра после возвращения из Америки домой, в Россию, Ильи Ковальчука. Молодость защитника Вячеслава Войнова, похоже, обреченного стать ключевой фигурой в российской обороне, который здорово проявил себя в Кубке Стэнли, но опыт в международных соревнованиях имеет близкий к нулевому. Травма Павла Дацюка, пропустившего целый месяц и первую сочинскую тренировку,— притом что вариантов играть без него, видимо, просто не существует. Прошлогодний чемпионат мира, на котором сборная России, чуточку недонастроившись, уступила слабеньким французам, а еще разок оказавшись неготовой к жестокой схватке, была на мелкие куски — так же, как канадцами в Ванкувере,— разорвана молодыми американцами.

Или, может, действительно не стоит зацикливаться на этих сложных вопросах и проблемах? Тем более на них, если постараться, можно найти позитивные ответы. Скажем, увидев, что травма Кокарева заставила вырвать из НХЛ Александра Семина, который в свое время в связке с Овечкиным был опасен, как бритва вековой давности. Или вспомнив, что в сборной Ковальчук обычно играет гораздо эффективнее, чем в клубе, что бывают такие спортсмены, которых ее свитер преображает. Или вспомнив вместо прошлогоднего чемпионата мира позапрошлогодний — с Малкиным, на котором сборная России промаршировала к золоту по-советски, выиграв все десять матчей. Или вспомнив, что у других фаворитов кадровых проблем, связанных с травмами, не меньше, чем у нас. Канадцам предстоит играть в Сочи без феноменального снайпера Стивена Стэмкоса, шведам — без умницы Хенрика Седина, словакам — без ведущего нападающего Мариана Габорика, финнам — сразу без двух стержневых, незаменимых для них хоккеистов — Микко Койву и Валттери Филппулы. И это — неполный список зарубежных знаменитостей, не доехавших до Сочи, и зарубежных команд, их не дождавшихся.

А еще можно вспомнить, как в 2002 и 2006 годах похожие на ту, что мучала Дацюка, травмы перед Олимпиадами получили Стив Айзерман и Петер Форсберг — великие канадский и шведский центрфорварды. Оба боролись с болью, с дефицитом игровой практики, но на лед выходили. В итоге Канада и Швеция стали чемпионами.

Или можно было просто послушать за день до старта хоккейного турнира Зинэтулу Билялетдинова и его гениев — Малкина, Овечкина, Дацюка, Ковальчука. Они говорили только о хорошем — о братской атмосфере в команде, о ее замечательном состоянии, о том, что ни о каком другом исходе, кроме выхода в финал, не думают.

Это были правильные, абсолютно правильные слова. Но их время подошло к концу — начинается время правильных дел.