Министр спорта РФ ВИТАЛИЙ МУТКО в канун домашней зимней Олимпиады заявил корреспонденту "Ъ" ВАЛЕРИИ МИРОНОВОЙ, что верит в успехи российских олимпийцев в Сочи, объяснил почему, рассказал о работе, проделанной его ведомством за четыре последних года, а также обрисовал долгосрочные перспективы развития отечественной спортивной отрасли.
Фото: Дмитрий Азаров, Коммерсантъ / купить фото
— Какова степень вашей уверенности в команде, которая выступит в Сочи?
— В ее провал я не верю, потому что видел, как люди пахали. Если только абсолютная невезуха... Конечно, за четыре-пять лет, что я возглавляю отрасль, кое-что мы сделать не успели. Но мне не стыдно смотреть в глаза ни спортсменам, ни другим людям. В спорте заработала система — вот главное. Еще год-другой — и мы бы себя чувствовали гораздо увереннее. Я точно знаю, что в 2018 году в Корею отправится совсем другая сборная, потому что за нынешними олимпийцами идет поколение талантливых и хорошо подготовленных спортсменов и тренерских групп. Но и сейчас, когда программа подготовки к домашним Играм шла по двум направлениям — основная команда и резерв, все, что было в стране талантливого, мы нашли. За пять лет мы сделали огромный шаг в развитии спорта, который стал одним из приоритетов социальной политики: в 83 субъектах теперь есть органы управления физической культурой и спортом. А когда я пришел, в 40 регионах спорт был внутри комитетов здравоохранения и образования. Мы его вывели в самостоятельную отрасль, создали госпрограмму и добились существенной строки в бюджете.
И не в Олимпиаде дело. Олимпиадой, стройкой занимались отдельные люди, а мы продолжали развивать спорт. Программу подготовки команды к Сочи делали почти в ручном режиме, а подготовка спортивного резерва подверглась полной модернизации. Начали мы определять и базовые виды для каждого региона. Например, фигурное катание будет отныне развиваться в 35 регионах. В 2016 году в нашей комплексно-целевой программе появится отдельный раздел — 2 млрд рублей из бюджета пойдут на развитие материально-технической базы регионов. То же фигурное катание хорошо развито в Москве и Петербурге. Так вот в следующем году мы в Питере построим две ледовые арены. Это богатый город, и мы могли бы не давать на это бюджетных денег, но мы включимся и дадим. Ведь наработки Тамары Москвиной и Алексея Мишина должны получить развитие. Их школа будет муниципальная, поскольку государство в них очень заинтересовано.
— То есть вы ищете точки роста, таланты и хотите обеспечивать преемственность?
— Центр спортивной подготовки (ЦСП) пять лет назад был клиринговой компанией, которая просто раздавала деньги. Сейчас все иначе, и его директор Александр Кравцов в любой момент обязан доложить, на каком этапе, к примеру, находится подготовка зимней сборной. ЦСП не только платит зарплаты и покупает инвентарь. Он стал научно-методическим центром, площадкой, на которой работает экспертный совет. Мы создали инновационный аналитический центр. Тренеры команд по любым вопросам консультируются с группами научного сопровождения. Результаты анализов спортсменов после каждой тренировки отправляются в центр, где ученые анализируют и дают рекомендации, кого стоит выставлять на следующий старт, а кого нет. По некоторым видам спорта я крайне неудовлетворен результатами. Обидно, ведь мы могли сделать больше. После Игр окончательные выводы сделаем. Но сегодня могу сказать одно — роль государства в управлении спортом надо усиливать еще больше.
— Как, по-вашему, надо управлять спортом?
— Существуют две точки зрения, и в правительстве идет дискуссия. Есть общественная, а есть общественно-государственная формы. Некоторые коллеги подталкивают меня к общественной. Допустим, перед президентом федерации я поставил задачи, передал субсидии и сказал зайти для отчета в конце года. Не выполнили? В следующий раз дам на десять процентов меньше. Но так вид можно окончательно завести в тупик. Академическая гребля, пулевая стрельба, велосипедный спорт, баскетбол просто гибнут, а с юридической точки зрения ничего сделать нельзя: у них общественная организация и важные покровители, в дела которых я вмешиваться не могу. Они тихо собрались и избрали кого надо.
— А в ином случае?
— В случае общественно-государственного управления государство не вмешивается в дела федерации, но регламентирует, аккредитует, устанавливает правила игры, лицензирует, вырабатывает критерии, кто может быть в руководстве, а кто нет.
— Какие виды в Сочи приоритетные с точки зрения наших медальных перспектив?
— Фигурное катание — один из наиболее приоритетных видов. Юлия Липницкая показала на чемпионате Европы феерическое катание — уверенное, взрослое. И Аделина Сотникова тоже. В танцах допустили техническую ошибку Елена Ильиных и Никита Кацалапов, зато за компоненты оценки получили высокие — они же летали!
— Довольны ли вы состоянием дел в Федерации лыжных гонок России?
— Очень. И от лыжников ждем несколько золотых наград. Не из каждого великого спортсмена, каковым является президент ФЛГР Елена Вяльбе, получается отменный менеджер. Это тонкая материя. А Елена все контролирует. У ФЛГР полное взаимодействие с государством и совместный план развития лыж и подготовки сборной, структура правильная и кадры грамотно расставлены. Что происходит в женской и мужской командах Григория Меньшенина и Олега Перевозчикова, в группе спринта Юрия Каминского, в группе швейцарского тренера Рето Бургемайстера, в которой готовятся Александр Легков и Илья Черноусов, мы знаем и планы их контролируем.
Еще в ФЛГР понятная и логичная система отборов: есть основной состав, но постоянно дается шанс молодым. Сколько Сашу Панжинского Каминский возил — практически весь сезон. Но отцепил же. В Сочи отправились Никита Крюков, Леша Петухов, Максим Вылегжанин... Но ох как непросто их грамотно по гонкам расставить. Ведь все они и между собой борются за определенные места. Очень хочу, чтобы Саша Легков, много лет не выпадавший из пятерки лучших лыжников мира и выигравший в прошлом году "Тур де Ски", закончил карьеру с олимпийской медалью. Вяльбе очень его любит, и мне нравится, как они общаются, несмотря на постоянные пикировки.
— В коньках, видимо, дело обстоит не хуже.
— Алексей Кравцов, президент Союза конькобежцев России, тоже удачно смоделировал систему и правильно расставил кадры. Константин Полтавец, главный тренер, все прошел сам, имеет модель голландской подготовки, и все у него в порядке. Прогресс есть. Но хватит ли его на Олимпиаде, увидим. Хорошая у нас команда — чемпионы мира Денис Юсков, Ольга Фаткулина, лидер сборной Иван Скобрев свое дело знают. А мы при ледовом дворце в Коломне построим гостиницу, а в Санкт-Петербурге — открытый конькобежный центр с искусственным льдом. В шорт-треке у нас конкурентоспособные мужчины, Руслан Захаров только что чемпионат Европы выиграл. Девочки пока что совсем молодые — 15-16-летние, одна Таня Бородулина повзрослее. А всего в коньках будет разыграно 20 комплектов медалей, так что надо бороться.
— А почему раньше не помирили пилота-бобслеиста Александра Зубкова с разгоняющим Алексеем Воеводой?
— Алексей в прошлом году не был готов. Одно из преимуществ иностранного тренера, в данном случае канадца Пьера Людерса, в том, что он не погряз в наших делах: Фрося, Маня, кто из Тюмени, кто из Ханты-Мансийска — ему все равно. Он, как личный тренер, гонорары не получает. А ведь у кого-то даже здесь личный интерес выше общественного. Когда в бобслей пришел бизнесмен Георгий Беджамов, то мгновенно погрузился в работу, и мы в постоянном контакте. Команду специалистов и тренеров с нашим участием набрал, материальное обеспечение с нашей помощью прошло. Господь поможет, может, и результат будет. Со скелетоном мы тоже постоянно в дискуссии.
— Похоже, в биатлоне дела обстоят похуже?
— Четыре года назад нынешние руководители сами пришли, получив развитую федерацию с мощной системой и точками роста. Государство ежегодно строит по два-три биатлонных центра — и это не выжженное поле, как во фристайле, например, где выбора никакого. И не женский бобслей, в который в разгоняющие мы девочек из футбола приглашаем. Отсутствие результатов и последний допинговый скандал в биатлоне — следствие работы нынешнего состава федерации, тренерского штаба и наша — государства, моя личная и Центра спортивной подготовки. В случае провала отвечать будем вместе — исполнительный директор СБР Сергей Кущенко, руководитель олимпийской команды России Александр Кравцов, куратор зимних видов Юрий Нагорных и я.
— А в Сочи с допингом эксцессов не будет?
— Могу только сообщить, что в Сочи будет взято 2453 допинг-теста, из них 1269 — перед соревнованиями. Большую часть тестов возьмут у спортсменов из видов спорта на выносливость (лыжные гонки, биатлон). Около двадцати процентов тестов будут кровяными. Антидопинговая программа начнет работать 30 января, после открытия Олимпийской деревни. Ожидается, что будет протестировано около 2 тыс. атлетов из 3 тыс. Во всех видах тесты сдадут первые пять спортсменов.
— А кто ответит за выступление в Сочи олимпийской сборной в целом? Прецедент был создан, когда за результаты Ванкувера лишился должности президент ОКР Леонид Тягачев.
— А что мы понимаем под результатом и кто должен поставить задачу? Общество путем голосования? Мы что, обязательно должны занять первое место? Надо объективно смотреть на то, в каком состоянии находятся зимние виды, чтобы требовать определенный результат. А еще надо вспомнить, что было до и во время Игр в Ванкувере. Я только 1 января 2010 года министром стал. А действовавшее до этого Агентство физической культуры и спорта очень лихо ушло на крыло и ни за что не ответило. Я же не прятался и стрелки ни на кого не перевел. Сказал: да, виноват. Но накопился ряд проблем, главная из которых отсутствие грамотных тренеров и материальной базы. В 1990-е годы появились десятки новых видов, а мы никак не реагировали. За последние годы еще 12 дисциплин в олимпийскую программу включили, в том числе паралимпийские. Конечно, мы создали по ним команды. Но не гарантирую, что сейчас наши выиграют даже Паралимпиаду. Ведь технологии в отдельных дисциплинах ушли далеко вперед, и не везде мы за ними поспеваем.
— Известно, что в санно-бобслейном спорте в этом аспекте лидеры — немцы...
— И к своим передовым технологиям они не допускают никого. И техкомы в международных федерациях возглавляют. Тут мы подошли еще к одной проблеме — мировой спортивной политике, которой никто у нас никогда толком не занимался. Впервые министерство выделило ОКР 120 млн рублей на взносы в каждую международную федерацию и потребовало от национальных федераций отчетов после каждого визита российских представителей--членов техкомов, исполкомов и прочих международных спортивных органов. Аналитикой займитесь, сказали мы федерациям. За подготовку команд ответит министерство, а вы за политику ответьте: за наше представительство в международных федерациях, за то, как нас судят, почему правила игры меняются едва ли не перед каждым крупным событием, почему такие-то виды спорта включаются в олимпийскую программу, а такие-то наоборот? Мне хочется четкого разделения зон ответственности министерства и ОКР. Но как добиться этого — вопрос.
— В чем вы видите корень бед в таких видах, как прыжки с трамплина и лыжное двоеборье?
— В полном отсутствии материально-технической базы и внимания государства на протяжении последних 40 лет. Поэтому ни тренеров, ни специалистов у нас не стало. Кстати, то же было в санях, скелетоне, бобслее. Но надо отдать должное экс-президенту Федерации прыжков и двоеборья Владимиру Славскому и Валерию Силакову — экс-президенту и главному тренеру Федерации санного спорта. Зря нынешние президенты отстраняют опытных людей. Со Славским мы уже сделали программу по развитию прыжков, начиная с подготовки детей. И Силакова я попросил о том же. Будем эти проекты развивать. А прыжкам вообще-то повезло.
— В каком смысле?
— Мы построили блестящий центр в Чайковском с трамплинами от 30 до 125 м, гостиницей, подъемниками, освещением, и он стал одним из лучших в мире. Открыли там ДЮСШ, набрали 500 детей, открыли кафедру Института физкультуры, набрали студентов и запустили счетчик. Через семь-восемь лет оттуда пойдут первые чемпионы. Аналогичный центр построили и в Нижнем Тагиле. Разработаны проекты для Нижнего Новгорода, Красноярска и Сахалина. Если включим мозги, сделаем единую систему подготовки и правильно расставим кадры, то обязательно вырастим чемпионов.
— Российские сноубордисты в последние годы демонстрируют хорошие результаты. С чем связаны их успехи?
— Дело в том, что там работает замечательный главный тренер Денис Тихомиров, и команда в параллельных дисциплинах и слаломе — Екатерина Тудегешева, Екатерина Илюхина, Станислав Детков — в полном порядке. Жаль, травмировалась Алена Заварзина. На Тудегешеву очень рассчитываем: она серьезный человек и большая умница. Такие спортсмены нужны. И в новых дисциплинах, в сноуборде и фристайле, у нас огромный прогресс. Работают иностранные специалисты, и зарубежных спортсменов мы натурализовали, так сказать, для толчка. Теперь входим в пятерку сильнейших команд мира и будем бороться. А такие виды, как слоупстайл и хавпайп, непредсказуемы, поэтому глобальных задач мы здесь перед спортсменами не ставим. Но, убежден, сюрпризы будут. Здесь тоже было абсолютное отсутствие материальной базы. И нам пришлось создавать центры в Кемеровской области, в Ижевской... А в Санкт-Петербурге уже построен первый искусственный трамплин для могула и акробатики. Хочу еще центр для фристайлистов с бассейном построить, чтобы летом отрабатывать прыжки. Уже в следующем году мы пропишем, где будут развиваться акробатика, могул, хавпайп, и вокруг этого создавать все остальное.
— Ждать ли прорыва в женском хоккее?
— Женский хоккей — наше любимое детище. Если девочки неудачно выступят и в Сочи, то меня можно обвинить в невыполнении пункта нашей программы. После Ванкувера, где наши проигрывали по 15 голов, мы приняли специальную программу, выделили 100 млн рублей и, чтобы поднять конкуренцию, начали субсидировать шесть клубов. Затем выделили еще 40 млн, чтобы команда имела столько сборов и столько игр, в том числе в Америке и Канаде, сколько тренер посчитает необходимым. Девчонки добились приличного прогресса, но потом притормозили, в связи с чем мы поменяли руководство команды. Какое место им надо занять, чтобы остаться в живых? Третье.
— В керлинге подвижки есть?
— Керлинг — статья особая. Здесь тоже ситуацию оздоровили. Мужская сборная из группы "Б" в группу "А" пробилась, попав на чемпионат мира. У девчонок команда в мировую шестерку входит. В Новогорске построили центр — хоть сутками занимайтесь. И все же керлинг не наш вид, хотя и набирает популярность: на Кубок России 14 команд приехало. И хорошо, что в регионах деньги находятся и спонсоры поддерживают. Мы тоже немного вложимся. Но наш приоритет — развитие массовых видов.
— Хоккея в том числе?
— Хоккей — это вообще наш национальный вид. Как можно дать оценку команде, в которой играют Евгений Малкин, Александр Овечкин, Павел Дацюк, Илья Ковальчук, Семен Варламов? Эти парни способны обыграть кого угодно. Но сегодня центр хоккея — это Канада и НХЛ. Возьмите сто лучших игроков мира, в числе первых десяти-двадцати в основном канадцы. А значит, и главными претендентами на медали помимо наших будут канадцы, американцы и очень сильные нынче шведы. Нам же в развитии хоккея требуется передернуть затвор. Его падение в стране мы остановили, создали КХЛ, построили за эти годы около 170 ледовых арен. Всего их у нас стало под 400, а в Канаде — под 4 тыс. На 15 тыс. увеличилось у нас количество детей в детских школах, а всего хоккеем занимаются 90 тыс. Хоккей по популярности номер один. Но после Олимпийских игр нужно всему этому придать идеологию. Вроде делается все, но системы понимания, зачем, по-прежнему нет. Олимпиада придаст импульс движению по многим направлениям. Мы должны в спорте быть лучшими, и чтобы это увидела молодежь.