В рамках фестиваля "Зодчество-96" прошел Всероссийский конкурс на лучшее архитектурное произведение прошедшего года. Выставка в Доме архитектора, на которой представлены работы участников конкурса, дает представление, что именно и как строят сегодня в России.
Нынешний конкурс отличается даже от прошлогоднего, не говоря уж о скучных всероссийских смотрах позднесоветских времен, и явно в лучшую сторону. Он гораздо более занимателен и отражает сегодняшнюю российскую реальность, совсем не такую печальную, как кажется. Во-первых, на конкурсе представлены в основном реализованные проекты, а не сочиненное "в папку". Во-вторых, фотографии на планшетах сплошь цветные, свидетельствующие о внедрении Kodak — официального спонсора Олимпийских игр — на всей территории нашей родины. На таких фото любая архитектура выглядит жизнеутверждающе нарядно. Но главное, конечно, изменение самих представленных объектов и по функциям, и по архитектуре. В прежние времена эксклюзивную отечественную архитектуру репрезентовали обычно здания райкомов (власть земная) и дворцов культуры (духовная власть муз и деятелей культуры). Теперь, согласно правде жизни, власть и идеологию представляют банки, а духовное, естественно, храмы. Причем храмы чаще всего и похожи на храмы, то есть, за редкими исключениями (например, Центра духовной культуры удмуртов в Ижевске или Храма милосердия в Липецке), — это достаточно традиционные церкви. Банки же похожи на дворцы, но дворцово-банковская архитектура существенно отличается от ранее известной в отечестве дворцово-парковой и дворцово-культурной.
Иногда горнее и дольнее воплощено в одном объеме: работа "Агробанк и Музей изобразительных искусств в Волгограде" (архитектор Е. Вдовин был отмечен дипломом). Это монументальное здание в стиле "Газпрома" (имеется в виду архитектура брутального стеклянного небоскреба его центрального московского офиса) демонстрирует стабильность, богатство и твердый фундамент. Подобный стиль — обязательно большое количество стекла и мощные стены; как правило, в центре башня, иногда увенчанная "шатровым" завершением, — и можно считать национально-официальным. В нем сплетены три традиции: советско-партийная (тяжелый кубический объем, дорогие отделочные материалы), западная (стекло, современные интерьеры) и русская (элементы неоампира и стилизованный неорусский декор). Но явно превалирует первая. Судя по выставке, Агробанк — мощный культуртрегер, распространяя по стране свои филиалы, одновременно просвещает население по поводу архитектурных стилей. Даже в городе Урюпинске (реальном, не анекдотическом) банк поставил небольшую и изящную неоконструктивистскую пристройку. Такие мощные финансовые учреждения, как Центробанк и Сбербанк, тоже вносят свою культурную лепту, и это, конечно, не лепта вдовы. Хранилище первого в Орле напоминает знаменитую арку Дефанс в Париже. А чудесное преображение бывших советских сберкасс — то в изощренные образцы российской версии современной архитектуры, то в маленькие греческие храмы, то в прихотливые сооружения a la начало века, то в нечто неопределенно романтическое — не может не радовать взора рядового вкладчика. Вместе со сберкнижкой он просто обязан получать почетное звание мецената.
Московские банки, понятно, разделяют эстетические пристрастия столичного мэра. Их новые постройки — здание Конверсбанка на Котельнической набережной и Токобанка на Краснопресненской (оба под руководством архитектора М. Леонова) — представляют собой две качественные и правоверные версии "нового московского стиля": неомодерную и сталинскоампирную. Один из главных призов конкурса получило и новое здание Уникомбанка в Даевом переулке (арх. Д. Солопов и Д. Пшеничников) — впечатляющий плод свободной российской фантазии на тему современной архитектуры.
Кроме банков и храмов на выставке были показаны и жилые дома. Некоторые прорисованы очень изящно и остроумно. Фаворитом московских архитекторов стал малоэтажный жилой дом в петербургском Купчино (мастерская Е. Герасимова), понятый ими как вольная стилизация "под петербургский дом вообще". Стилизация очень деликатная — ампирные детали воспроизведены не целиком, а малыми фрагментами и намеками. Работа — чистая, стильная, столичная. Вообще на выставке Петербург предстал не мертвым для новой архитектуры городом, как его принято считать. Справедливым жюри были также отмечены московское пожарные депо и дома для сирот в Томилино (похожие на нуворишеские особняки, злые языки утверждают, что для них они и строились). Но все же, напомним, львиная доля новых построек России приходится на банки.
Основным событием выставки можно считать констатацию архитектурного расцвета российской провинции — от Владивостока до западных окраин, не минуя упомянутого Урюпинска и славной республики Адыгеи, — везде исправно возводятся здания банков и филиалов банков, и смотреть на них интересно. Щедрый банковский заказ стимулирует самые невероятные фантазии наших архитекторов и лечит их комплексы, нажитые в годы тошнотворно унылого брежневского модернизма. Главную награду смотра получили поразившие и воображение корреспондента Ъ новые постройки Нижнего Новгорода. Обе — и банк на Малой Покровской улице, и административное здание на улице Фрунзе — достойные произведения настоящего, классического модерна, без всяких московских невнятностей. Так хотели, но не всегда могли строить в начале века. "Как Шехтель", — вздохнул, глядя на фотографии, один из зрителей-архитекторов. "Сильнее", — поправила я. Шехтель в Нижнем строил (кстати, банк), но по мощи ему далеко до Мастерской архитекторов Харитонова и Пестова. Скорее своей изощренностью и щедростью на неожиданные придумки харитоновско-пестовский модерн близок безудержному неорусскому стилю нижегородского банка, построенного архитектором В. Покровским в 1913 году. В общем, наши соотечественники и современники построили образцовый модерн, образцовей Шехтеля и всего венского Сецессиона. Возможно, вскоре они возведут новое нарышкинское борокко (в городе есть замечательная церковь в этом также национально адаптированном западном стиле) или кремль, древнее прежнего.
При получении награды ("за целеустремленность в поисках современных форм", между прочим) Александр Харитонов заметил, что в городе строят и другую архитектуру, но здания-лауреаты — "реакция на интервенцию американизма в нашу культуру". Реакция, надо заметить, мощнейшая, не чета вызвавшей ее причине. Загадочна душа русских архитекторов и отважна. Не дадут они в обиду национальную архитектуру, сто лет назад пришедшую с запада и проклинаемую в советские годы за чужеродность, метафизичность и декаденщину.
ОЛЬГА Ъ-КАБАНОВА