Сегодня, встречаясь с журналистами, генеральный директор Большого театра Владимир Урин представил сразу несколько важных деклараций о намерениях. Конкретные планы на будущий сезон пока оглашены не были, зато общественность узнала о планах переделать зрительный зал исторической сцены, запустить систему дешевых билетов, серьезно пересмотреть репертуар и покончить с «мнимой соревновательностью» с Мариинским театром.
Фото: Коммерсантъ / Александр Миридонов / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Петр Кассин / купить фото
Признав факт массированной информационной атаки на театр в ходе прошлого сезона (и той «позиционной борьбы», которая за этой атакой стояла), Владимир Урин, не называя имен, отметил, что те обстоятельства, которые порождали эти конфликты, пока не ликвидированы. Как он сказал, «ряд задач, которые я ставлю, и те структуры, которые существуют сегодня, пока не соответствуют друг другу». Вдобавок, сославшись на огромные размеры коллектива и «клубок амбиций и самолюбий» действующих артистов, гендиректор Большого предположил, что условия для таких конфликтов, скорее всего, будут существовать всегда. В качестве панацеи предлагаются «нормальная творческая атмосфера» и, с другой стороны, открытость и прозрачность всех принимаемых решений.
Недавние события в Большом (увольнение Василия Синайского и назначение нового музыкального руководителя, Тугана Сохиева) не совсем подтверждают курс на абсолютную гласность, однако Владимир Урин напрашивающиеся по этому поводу вопросы парировал. Для ухода господина Синайского, еще раз подтвердил он, не было никаких оснований: «Никаких конфликтов не было, было несколько деловых разговоров, где я высказывал просьбы относительно его работы музыкального руководителя театра. Я подчеркиваю, это были доброжелательные разговоры за чашкой кофе». Заявление маэстро Синайского об уходе, поданное через отдел кадров, для Владимира Урина, по его словам, было полной неожиданностью, а причины, высказанные экс-музикдиректором Большого, он счел неосновательными: «Ушел — и ушел. Для меня стало ясно, что это не человек команды». Что до таинственности, окружавшей выбор нового главного дирижера, то она была вызвана спешностью и экстренностью процесса: неловко было бы оглашать те или иные кандидатуры, пока многочисленные переговоры еще ничем не закончились.
Сразу несколько важных заявлений касались билетно-кассовой политики театра. На вечный вопрос о билетных спекулянтах генеральный директор в очередной раз ответил, что продажа билетов по спекулятивным ценам не находится в компетенции руководства театра — это дело правоохранительных органов, поскольку сам театр не может запретить человеку, купившему билет, перепродать его кому бы то ни было. Впрочем, подействовать на билетных дилеров театр со своей стороны все-таки пытается: с 1 февраля действуют новые правила продажи билетов, которые предусматривают, что и кассиры, и контролеры могут потребовать у посетителей документы «для подтверждения прав на билет». Билеты с исправлениями и наклейками теперь будут признаны недействительными, а зрителей, уличенных в «незаконном приобретении или использовании» билета, театр имеет право не пустить в зал.
«Когда я вижу эту очередь, мерзнущую под снегом, у меня сердце кровью обливается»,— признался директор и предположил, что со временем продажу билетов в кассе обставят более комфортными условиями, позаимствовав у банковских контор принцип «электронной очереди»: вопрос только за помещением.
Кроме того, Большой, как выяснилось, предложил правительству Москвы разработать систему адресного распространения льготных билетов для малоимущих граждан, но ответа на эту инициативу не получил. Между тем рассматривается, во-первых, позаимствованная из западной практики идея пускать по недорогим билетам на генеральные репетиции зрителей до 30 лет (и тем самым расширять потенциальную аудиторию театра). А во-вторых, к началу будущего сезона основная сцена Большого получит стоячие зрительские места, на которые билеты будут продаваться, соответственно, по весьма демократическим ценам — около 100 руб. Владимир Урин сообщил, что администрация Большого совместно с Министерством культуры обследовала зрительный зал и выявила множество мест, с которых сцена видна не более чем на 50%. В результате зрительские сиденья где-то должны переделать, а где-то ликвидировать вовсе (а это в общей сложности 247 мест), освободив пространство для тех, кто захочет смотреть спектакли на ногах.
Помянув «мнимую соревновательность» Большого и Мариинского театров, Владимир Урин предложил прийти к паритету хотя бы по части гастрольного обмена: «Как Мариинский театр приезжает сюда каждый год на “Золотую маску”, так и лучшие спектакли Большого театра должны показывать в Мариинском, благо с тремя сценами там для этого есть все возможности». Как минимум раз в году, кроме того, Большой обязуется в порядке поддержанного государством социального проекта выезжать с гастролями в регионы.
Репертуарная тактика пока осталась непроясненной — планы даже не на один, а на три предстоящих сезона театр обещает объявить ближе к лету. Ясно, во-первых, что премьер, оперных и балетных, собираются выпустить много («почти каждый месяц»), а во-вторых — что текущий репертуар серьезно пересматривается. Спектакли, идущие по десять лет или более (это касается в первую очередь опер) и уже потерявшие должный исполнительский уровень, будут либо подвергнуты «капитальному ремонту», либо сняты вовсе, причем в больших количествах — в качестве примера Владимир Урин назвал оперу «Набукко», спектакль, поставленный в 2001 году и уже подвергавшийся восемь лет назад капитальному возобновлению. С другой стороны, ряд сравнительно новых спектаклей, которые прошли считанное количество раз и потом из репертуара пропали (это уже больше по части современной хореографии), должен на афиши вернуться.
Что до более общих принципов того, как будет строиться репертуар театра, генеральный директор Большого, сделав оговорку насчет «максимальной открытости миру», сказал: «Интересными и для России, и для мирового сообщества мы можем быть благодаря тому, как мы работаем именно с русской музыкой, так что, конечно же, это один из приоритетов. Я думаю, это неправильно, что мы пока только “Евгения Онегина” в основном и можем показать из современных постановок русской классики». Но русский репертуар, очевидно, трактуется при этом достаточно широко, от композиторов XVIII века и до современных авторов. Новых опер пока не предвидится, но зато театр заказал новую партитуру для балета «Герой нашего времени» (по Лермонтову), который должны ставить хореограф Юрий Посохов и режиссер Кирилл Серебренников.
Как прошел сбор труппы Большого театра
Сентябрьский сбор труппы Большого театра перед 238-м сезоном привлек беспрецедентное количество журналистов. Столь пристальное внимание было вызвано двумя обстоятельствами: явлением художественного руководителя балета Сергея Филина, приехавшего из Германии, где он лечился после январского покушения, которое едва не лишило его зрения, и публичным дебютом Владимира Урина в качестве генерального директора Большого. Читайте подробнее