некролог
Фото: Reuters
В субботу в Нью-Йорке на 47-м году жизни погиб Филип Сеймур Хоффман, возможно, самый тонкий актер своего поколения: американское кино и театр давно не несли таких потерь.
Обладателя "Оскара" и приза Венецианского фестиваля — за фильмы Беннета Миллера "Капоте" (2006) и Пола Томаса Андерсона "Мастер" (2012) соответственно — друзья нашли в его манхэттенской квартире. "В полиции не исключили, что речь может идти о передозировке наркотиков",— сообщают информагентства. "Может идти" — это такая фигура речи: актера нашли со шприцом в руке и двумя пакетиками героина. Два с половиной года назад он гордился в интервью тем, что "чист" уже 23 года, со студенческих времен. Но в 2013 году Хоффман сорвался, лечился и вот теперь так трагически нелепо погиб.
На страницах мировой прессы Хоффман "не умещается" в один некролог. Так, The Guardian в одном тексте оплакивает киноактера-интеллектуала. В другом — "дикого, витального и ранимого" актера бродвейских постановок "Чайка" и "Смерть коммивояжера" и выдающегося театрального режиссера. В третьем — обрушиваясь на "двойные стандарты" общественной морали и порочность репрессивной политики — жертву героина.
Хоффман находился в творческом "акме". "Капоте" — это была его первая главная роль: он ждал ее почти до сорока. Их у него всего-то было ничего. Театральный режиссер, заплутавший в лабиринтах своих замыслов, в "Нью-Йорк, Нью-Йорк" (2008) Чарли Кауфмана да гуру-жулик, верящий и не верящий в свой "дар", в "Мастере". Но уже филигранные роли второго плана превратили Хоффмана в икону независимого кино. Он был талисманом Андерсона, лишь в одном из шести фильмов которого для Хоффмана не нашлось роли. Играл у братьев Коэн ("Большой Лебовски", 1997), Тодда Солондза ("Счастье", 1997), Энтони Мингеллы ("Талантливый мистер Рипли", 1999; "Холодная гора", 2003), Спайка Ли ("25-й час", 2002).
Любую из этих ролей Хоффман проигрывал как полноценную драму или трагедию, дополняя партию главного героя и создавая контрапункт к ней. Его герои всегда были сложнее, чем казались. Пошло было бы назвать их "одержимыми тайными страстями", но они никогда не были равны ни первому, ни второму впечатлению, которое производили. Гей-оператор, занесенный в порно-индустрию, влюбленный в звездного мачо ("Ночи в стиле буги" Андерсона, 1997). Помраченный одиночеством типичный обитатель пригорода ("Счастье"). Друг наркобарона — университетский профессор, жаждущий поцеловать студентку ("25-й час"). Заправила телефонного секса, по совместительству торговец матрасами в "Любви, сбивающей с ног" (2002) того же Андерсона.
"Оскар" за "Капоте" он выстрадал: изначально было ясно, что конкурентов у Хоффмана нет. Писатель, сладострастно копающийся в душах тупых убийц-смертников, манипулирующий их нелепыми надеждами, и все это ради того, чтобы написать шедевр документальной прозы, в его интерпретации был не просто страшен. При всей своей понятной нью-йоркской богемности кокетка Капоте был инопланетной коброй. Только в "Капоте" Хоффман исполнил любимый фокус киноакадемии — перевоплощение, в том числе физическое, по системе Станиславского. Но его особость заключалась в том, что на фоне прославленных выкормышей "системы", не играющих, а образцово иллюстрирующих "Работу актера над собой", Хоффман никогда не выпячивал прием, не любовался собой, не оккупировал экранное пространство.
Когда же роль предполагала доминирование, напор, для Хоффмана это было стимулом еще нюансировать игру, делать ставку на зазор между понятным, в общем, характером персонажа и его человеческой зыбкостью. Именно в этой зыбкости секрет его "мастера" Ланкастера Додда.
"Властных" ролей в карьере Хоффмана между тем прибывало, начиная с агента ЦРУ, поставляющего оружие афганским басмачам, в памфлете Майка Николса "Война Чарльза Уилсона" (2007). Воротила предвыборных интриг в "Мартовских идах" (2011) Джорджа Клуни, тот же Додд, да даже и главный злодей в фильме Дж. Дж. Абрахамса "Миссия невыполнима" (2006). На недавнем фестивале в Санденсе критика превозносила его за роль шефа немецкой контрразведки в экранизации Антоном Корбайном романа Джона Ле Карре "Самый разыскиваемый человек".
Теперь для американского кино "самым разыскиваемым человеком" станет тот, кого можно будет назвать — а рано или поздно кого-нибудь так назовут непременно — новым Хоффманом. Слишком уж большая редкость — такие мастера, чей талант выдержан, как вино, сбивающее с ног.