В еврозоне существует риск дефляции — снижения цен на фоне падения потребительского спроса. С таким заявлением выступила глава Международного валютного фонда Кристин Лагард. Экономический обозреватель "Коммерсантъ FM" Олег Богданов ответил на вопросы ведущей Дарьи Полыгаевой.
Фото: Олег Харсеев, Коммерсантъ
Лагард отметила, что инфляция на уровне 0,9% в ноябре и 0,8% в декабре — это существенно ниже двухпроцентного ориентира, установленного Европейским центробанком. По словам главы МВФ, дефляция может стать "шоком" для экономики.
— Чем опасна дефляция для экономики еврозоны?
— Что происходит в экономике в этом случае: при падении совокупного потребительского спроса начинается снижение цен. Сначала происходит снижение цен оптовых, так называемых цен производителя, потом это сказывается на потребительской инфляции, и годовые показатели опускаются в зону, некомфортную для Центрального банка. В случае с Европой, с еврозоной — для Европейского центробанка. Таргет, так называемая планка, в 2%, если выше уровень инфляции — 2,5-3%, — то ЦБ начинает ужесточать монетарную политику. Так делает любой Центральный банк, где таргетируется инфляция. В случае низких показателей — сейчас в еврозоне где-то около 0,8% в годовом пересчете уровень инфляции, то есть далеко ниже 2% — Европейский ЦБ проводит сверхмягкую монетарную политику, как и любой другой центральный банк, пытается стимулировать спрос потребительский, пытается стимулировать рост цен сверхмягкой монетарной политикой.
Понятно, что в этом году инфляционные показатели во всех странах, не только в Европе, ниже планок, ниже целей центрального банка. Поэтому центральные банки продолжают, за исключением США, проводить сверхмягкую монетарную политику. Для Европы это означает, что Марио Драги в любой момент на предстоящих заседаниях Европейского Центрального банка может предпринять меры, которые будут стимулировать потребительский спрос, стимулировать кредитование, уменьшать процентные ставки. У них опций несколько остается: снова включить программу долгосрочного кредитования банков по низким ставкам, ставка еще 0,25%, но могут до нуля опустить, плюс депозитную ставку в отрицательную зону. Это тогда будет влиять напрямую на курс единой европейской валюты, падение евро может стимулировать рост цен, прежде всего, импортных цен и, соответственно, тоже стимулировать общий уровень инфляции. Есть у них набор мер, которые они могут в этом году продолжать применять и для того, чтобы в первую очередь увеличить инфляционный показатель. Уровень риска для ЦБ — как и рост цен, так и снижение цен, причем что хуже — трудно объяснить. Но вот в данной ситуации, если спад экономический и снижение цен, это плохо, однозначно.
У нас, кстати, обратная ситуация. ЦБ говорил о стагфляции и роста нет, и инфляция растет. Вот в этом случае ЦБ бороться очень сложно. С одной стороны, если стимулировать рост, необходимо ставки снижать. Но снижение ставок начинает бить по инфляции, подталкивать инфляцию вверх. И это бьет, естественно, по населению вдвойне, потому что и курс начинает снижаться, и инфляция растет. Так как у нас население зациклено на валюте, потому что это такой принцип и эквивалент сбережения, эквивалент счастья, у нас поэтому при увеличении курсовой стоимости рубля у нас уровень счастья сразу в стране снижается. При росте курса доллара у нас счастье снижается, такая зависимость, не у всех, конечно, но у большинства населения, у 99,9% этот показатель ухудшается. Соответственно, здесь Центральному банку в нашем случае очень сложно регулировать ситуацию. И главное, конечно, со снижением курса не переборщить с точки зрения ухудшения общих настроений и увеличения социального градуса. Зимой, правда, у нас при морозах социальный градус на нуле, даже замерз. А вот когда начнет подтаивать и, так сказать, "постолимпийский синдром" начнется, вот тогда Центральному банку нужно, конечно, будет, наверное, все-таки сворачивать вот эти эксперименты с ослаблением рубля, потому что население будет недовольно, мягко я скажу.
— Вот так вот от Европы к России.
— С ЕЦБ, да, к нашей политике. Сейчас, конечно, центральные банки делают погоду не только экономическую, но и политическую. Благодаря Европейскому ЦБ, можно сказать, сохранилась еврозона в том виде, в котором она остается, благодаря американскому Федрезерву после 2008 года экономический кризис не перешел в политический, потому что они это ноухау японского типа, но уже на американский лад, предприняли — программу количественного смягчения. Благодаря Бену Бернанке страна осталась жить. А у нас пока рано благодарить, мы просто будем смотреть и наблюдать, если что-нибудь они сделают хорошее, тогда и будем благодарить. Пока благодарить их не за что.