В Кремле выберут замену Владимиру Лукину. Полномочия действующего омбудсмена истекают 18 февраля. В четверг президент встретится с правозащитниками и обсудит кандидатуры на этот пост. Член Совета по правам человека Илья Шаблинский прокомментировал ситуацию ведущим Алексею Корнееву и Дарье Полыгаевой.
Фото: Дмитрий Азаров, Коммерсантъ / купить фото
Совет правам человека при президенте просит выдвинуть кандидатом Эллу Памфилову. Среди других вероятных омбудсменов — депутат Госдумы от ЛДПР Елена Афанасьева, которая занимает в парламенте пост зампреда комитета по труду, социальной политике и делам ветеранов. Выдвиженцем от Компартии может стать депутат Госдумы, космонавт Светлана Савицкая, сообщают СМИ.
Д.П.: Все кандидаты, которые названы в СМИ, это только рекомендации для Владимира Путина, и решение он будет принимать сам?
И.Ш.: Нет, это не совсем так. Решение должна принимать Государственная дума, а она может выбирать из тех кандидатов, которых предложили фракции и которых предложил президент. Решение принимает Государственная дума. Голосование происходит в Государственной думе. Но это сугубо формально. Фактически, мы знаем, в условиях нашего режима будет принята та кандидатура, которую предложит президент.
Д.П.: Он пока еще не выступил со своим предложением?
И.Ш.: Пока не выступил.
Д.П.: Эллу Панфилову вы почему предлагаете?
И.Ш.: Нужно начать с того, что роль уполномоченного по правам человека с точки зрения практической защиты прав человека у нас в стране в общем стремится к нулю. Когда-то, следуя некой политической моде, эта должность была введена, потому что этот институт хорошо работает в Европе.
Там у омбудсменов серьезные права, и в Швеции, в Германии, в других странах работает этот институт. У нас — нет. Но слово уполномоченного по правам человека может кое-что значить в медиапространстве. Вот он может, по крайней мере, что-то сказать, заявить, сказать "нет".
В чем смысл работы уполномоченного? В том, чтобы критиковать власть, властные структуры за злоупотребление в области прав человека, за нарушения, которые допускают властные структуры. То есть должен быть человек, который способен при необходимости критиковать власть. Вот в этом смысл.
А.К.: Из тех кандидатов, которые есть сейчас, которые названы, есть такой человек, как вы думаете?
И.Ш.: Во время голосования в Совете я поддержал кандидатуру Эллы Панфиловой, она мне симпатична. Я не вполне уверен, что она при этом сможет быть таким же уполномоченным, каким был Владимир Лукин. Он при том, что у него были весьма ограниченные возможности, использовал их на 100%. Он составлял жалобы в Конституционный суд, делал рискованные шаги, встречался с представителями ЛГБТ-сообщества, выступал за освобождение Ходорковского, когда это было, в общем, небезопасно. Сможет ли это Панфилова? Я не знаю. Я голосовал за нее. Президент может поддержать ее кандидатуру. А за того, кого предложит президент, проголосует Дума.
Д.П.: Почему в России не работает система уполномоченных по правам человека так, как это работает в Европе?
И.Ш.: Во-первых, в самом законе заложены очень слабые полномочия. Тут Владимир Путин и его режим ни при чем. То есть изначально был заложен не очень сильный статус. Уполномоченный может, в основном, направлять свои письма, представления в силовые структуры, которые могут давать ему отписки — это первое.
Но второе: силовые структуры, с которыми в основном конфликтуют уполномоченные по правам человека — со Следственным комитетом, прокуратурой — по традиции, которая сложилась, практически не прислушиваются к нему, они слушают только одного человека. И вот это самое худшее.
То есть сильные силовые структуры реагируют на уполномоченного, только если получают окрик с самого верха, иначе они практически не реагируют.
Д.П.: Зачем тогда он вообще нужен? Может, отменить эту должность? Сэкономим.
И.Ш.: Я бы лучше усилил ее. Каждый из нас может оказаться в ситуации, когда силовые структуры вдруг захотят нас за что-то наказать совершенно несправедливо, когда мы окажемся уязвимыми и беспомощными. Каждый из нас может оказаться перед лицом полиции, прокуратуры, налогового ведомства. Уполномоченный по правам человека может подать сигнал, все-таки его заявления публикуют, он может что-то сказать громко, он должен иметь большие права в отношениях с судами, со Следственным комитетом, прокуратурой. Нам, простым гражданам, средств защиты от государства не хватает, я твердо уверен в этом.
Д.П.: Изменений в полномочиях омбудсмена пока не предвидится?
И.Ш.: Пока не предвидится, в этой Государственной думе — точно. Из других предложенных кандидатур я бы никого не выделил, я их всерьез не воспринимаю, вряд ли кто-то всерьез воспринимает. Главное: усилить статус уполномоченного — вот это было бы действительно серьезным шагом.