Дискуссии о сценарии возможной остановки в России в 2014 году экономического роста стали основным событием завершающегося сегодня в Москве Гайдаровского форума. Мнения разделились: пока стагфляция, которой главный макроэкономист Банка России Ксения Юдаева испугала многих три дня назад, большинством экспертов считается скорее угрозой, чем реальностью. Впрочем, альтернативные сценарии также непопулярны, хотя и для них есть основания.
Фото: Глеб Щелкунов, Коммерсантъ / купить фото
Первому зампреду ЦБ Ксении Юдаевой, 15 декабря провозгласившей эту проблему как уже существующую для стран БРИКС в виде стагфляции, в том числе России, удалось спровоцировать по крайней мере обсуждение, видимо, важнейшего вопроса следующих месяцев в экономической политике. Тезис о том, что в первом квартале 2014 года темпы роста ВВП продолжат снижаться, а промпроизводство не перейдет к росту, не оспариваются ни ведомствами, ни аналитиками. Однако дальнейший сценарий может быть различным: стагфляция, то есть остановка роста (динамика ВВП в районе нулевой отметки) с быстрым ростом инфляции и безработицы,— лишь одна из гипотез о том, как будет происходить "посадка" экономики к лету-осени 2014 года. И именно ее обсуждение в той или иной форме стало главным событием форума.
Сам тезис госпожи Юдаевой дискуссии следующих двух дней признали преувеличением. Андреас Ворготтер из ОЭСР, представляя российский обзор организации на Гайдаровском форуме, вчера заявил, что стагфляция для диагноза — "слишком сильное утверждение". "Мы не говорим о стагфляции в РФ",— констатировал он. При этом аналитики инвестбанков подошли к вопросу прагматически, в основном увидев в заявлении ЦБ сигнал рынку о невозможности ослабления денежно-кредитной политики в ближайшие месяцы. Глава Минэкономики Алексей Улюкаев скорее склонен поддержать тезис о стагфляции, дав понять, что "дело не в термине". "Допустим, согласен. Сочетание все еще высокой инфляции и низких темпов экономического роста может быть определено как стагфляция",— пояснил министр. Наконец, заместитель главы Минэкономики Андрей Клепач, достаточно часто заявляющий особую позицию по макроэкономическим вопросам, признал лишь "риски стагфляции", но не ее факт: по мнению господина Клепача, в факт стагфляции нынешний сценарий может превратиться при дальнейшем снижении темпов экономического роста.
Помимо чисто политической составляющей (так или иначе, все участники "спора о стагфляции" при употреблении этого термина отстаивают определенный рекомендуемый набор действий в среднесрочной экономической политике, вытекающий из диагноза) у дискуссии есть и другой смысл. Сама по себе стагфляция, несмотря на эмпиричность ее описания и слабую изученность с точки зрения экономической теории, так или иначе связана с сильными структурными диспаритетами в экономике — по существу, не прогнозирующийся рост ИПЦ в стагфляционном сценарии связывают преимущественно с неэффективностью перетоков капитала из секторов, в наибольшей степени затронутых остановкой роста,— при этом логичного финала стагфляции, перехода к сильной дефляции в промышленности и депрессии импорта, аналитикам практически не удавалось дождаться в силу того, что еще до этого момента центробанки резко меняли денежно-кредитную политику. Между тем Россия, пожалуй, лучше других стран Восточной Европы знакома со стагфляцией: в этот сценарий вполне вписываются события 1994-1997 годов.
При этом важнейший вопрос, на который на Гайдаровском форуме по крайней мере попыталась дать ответ только команда ОЭСР,— какие именно структурные диспаритеты в экономике ограничивают экономический рост и в силу этого могут быть движущей силой стагфляционного сценария. У ЦБ пока нет достоверного ответа на этот вопрос: несмотря на то что с конца 2012 года денежно-кредитная политика в РФ была хрестоматийно антиинфляционной, неснижение к концу 2013 года уровня инфляции до предполагавшихся 5-5,5% (факт 2013 года — 6,5%) — неприятный сюрприз, заставляющий Центробанк искать причины даже в структуре операций банковской системы РФ.
В свою очередь, для Минэкономики причины происходящего также неочевидны: несмотря на слабость институциональной среды в РФ, она вряд ли настолько низкокачественна, как в 90-е годы, чтобы провоцировать остановку роста. Наконец, в России крайне сильны инфляционные ожидания, и если это основная, а не второстепенная причина упорного сохранения высоких темпов прироста ИПЦ, то термин "стагфляция" к ситуации в целом неприменим. В любом случае пока нет свидетельств тому, что во втором-третьем квартале 2014 года ситуация не будет развиваться по альтернативным сценариям даже без внешнего шока: это беспроблемная "мягкая посадка" со снижением инфляции до уровней 4-5% годовых и ростом ВВП в 0,5-1,5%, "внезапная остановка" с быстрым снижением промпроизводства и кризисными явлениями в финансовом секторе.
Наконец, возможен и отскок с восстановлением темпов роста экономики на уровень 2-3% ВВП в год и слабоположительной динамикой в промышленности — во всяком случае, декабрьский прогноз на 2014 год Минэкономики предполагает именно это. Вероятно, в ближайшие три-четыре месяца и у ведомственных, и у банковских аналитиков будет больше информации для предположений: во многом "спор о стагфляции" основан на ее дефиците.